— «Вы ведь будете по телефону справляться о состоянии здоровья этого юноши, да?» — спросила доктор. — «Чтобы не пришлось вновь с доктором Хейман встречаться».

— «Даже не сомневайтесь, обязательно буду», — ответил Хоффман. — «И никакая Хейман, чёрт подери, меня не остановит».

КРЫЛО “D”, “ГЛЫБА”.

Крик и ругань донеслись до слуха Рива как раз после завтрака.

Издевательства над Раскиным или кем-то ещё из психически больных стали основным развлечением, когда тех перевели в общее крыло, но вскоре это занятие стало отнимать слишком много сил, так что все забили хрен на них, кроме тех заключённых, кто от скуки аж на стену лез. Чем сильнее становились зимние морозы, тем больше обитатели тюрьмы изнывали от безделия. Сефферт стоял перед запертой дверью камеры Раскина, с грохотом водя жестяной тарелкой вверх-вниз по прутьям решётки. Риву очень бы хотелось, чтобы тот уже перестал маяться этой хуйнёй. В кой-то веки собаки относительно тихо себя вели, и вот шуметь начали сами люди.

— «Специальная доставка!» — кричал Сефферт, барабаня по прутьям. — «Эй, уёбище, я тебе бандерольку принёс!»

— «Надзиратель! Надзиратель!» — орал во всю глотку Раскин. — «Отгоните эту мразь от меня! Слышите?! Уберите его отсюда!»

Рива уже весь этот грохот начал неслабо раздражать. Его руки настолько замёрзли, что едва удавалось удерживать ими иглу, которой он штопал носки. В душевой из пола сочилась ледяная вода, а из продуктов на кухне остались консервированная свинина, капуста и перловая крупа, так что проблем сейчас у него и так до хрена было.

— «Сефферт, ты совсем мудак?!» — Рив высунул голову из камеры. Судя по всему, на этаже кроме них никого не было, значит, большинство заключённых ушло на кухню погреться. — «Захлопнись уже, а?!»

Сефферт, которого всё это явно веселило, просто показал оттопыренный средний палец в ответ Риву, который только сейчас понял, что на самом деле происходит. Сефферт бросал внутрь камеры настоящее человеческое говно, хихикая, будто бы школьный хулиган. Подбирая кусочки говна сложенной газетой, он швырялся ими в Раскина, будто бы в какие-то чокнутые “вышибалы” с ним играл. Бросив своё шитьё на кушетку, Рив бегом бросился в коридор.

— «Какого хрена ты вытворяешь?!» — крикнул он. Съёжившийся Раскин прижался к дальней стене, чтобы защититься от летящих в него шквалом нечистот, умоляя Сефферта прекратить это дело. — «Лучше бы тебе тут всё убрать за собой, мы ведь круглые сутки отсюда не выходим».

— «Да ладно тебе, само высохнет», — ответил Сефферт. — «К тому же, я ведь внутрь камеры к нему зайти не могу».