Маркус ещё какое-то время походил по крыше, по-прежнему не сводя глаз с шоссе, будто бы желал, чтобы в том направлении ещё несколько противников появились. Артиллерийский обстрел прекратился. Из-за обратно стороны “Глыбы” доносился стрёкот автоматического огня, будто бы солдаты загнали червей на край утёса и теперь поливали их огнём.

— «Всё, нет у министерства юстиции больше отмазок, чтобы припасы не присылать», — пробормотал Маркус и, ухватившись за поручень, стал спускаться в люк спиной вперёд. — «Позвони-ка своему долбанному секретарю и скажи, чтобы делом занялся, а не пальцем в жопе ковырялся».

— «Слушай, Феникс…»

— «Что?»

— «А ты дело своё неплохо знаешь».

Сквозь неизменно хмурую гримасу лица Маркуса на мгновение проступило что-то вроде сожаления.

— «Да, знал когда-то», — ответил он.

“Он ведь мог бы меня просто пристрелить. Да и Оспена завалить потом — вообще не проблема для него. А затем он мог просто двери отпереть, выпустив всех на волю. Но он этого не сделал”.

Если в тюрьму приедет развозной грузовик, чтобы провернуть афёру с побегом Маркуса, то Нико даже не сомневался в том, что сам им поможет запихать Феникса в кузов, даже того придётся связать. Неважно, какие там у Маркуса тёрки с армейским начальством — ему и впрямь не место в этой помойке.

Нико понимал, что теперь ему придётся вернуть всё в “Глыбе” обратно к тому состоянию, что внешне сходило за безопасное содержание заключённых. Отперев главные двери, он проводил Маркуса до крыла “D”. Скоро Кэмпбелл и остальные вернутся на смену, а Парментера так вообще удар хватит по поводу собак. Хотя, в остальном ничего не поменялось: Нико по-прежнему приходилось управляться тут со всем с тремя надзирателями, а теперь, когда псов уже нет, чиновники в министерстве юстиции, вероятно, решат, что и Парментер им не особо-то нужен. Они как будто специально всё делали для того, чтобы у Нико никаких вариантов не осталось, кроме как покинуть эти стены, забрав всех заключённых с собой, или же бросив их тут.

Сидевший во дворе Мерино курил, и Нико подумал, что сейчас самое время проявить дружелюбие, раз уж все себя хорошо ведут. Решив рискнуть, он подошёл к двери вместе с Маркусом, хотя прекрасно понимал, что винтовка его не спасёт, если заключённые захотят ему подляну устроить.

— «Выглядишь почти что весёлым, Феникс», — заметил Мерино. — «Мы победили?»