– Мой друг, я давно тебе хотел сказать, – вдруг расчувствовался из-за его слов Леонард, не дожидаясь окончания монолога. – Может быть, Ариадна права? Может быть, наше место действительно где-нибудь в слоях? Мы мечтали о будущем, в котором человек будет венцом творения, но, как только мы вновь приняли от Великого Гугла бразды правления в свои руки, то тут же погрязли в бесконечных войнах и междоусобицах. Сейчас наш привычный мир рушится, и, может быть, пришло время смириться с нашей вторичностью…

– Непонятно, к чему ты призываешь, мой старый приятель. Сложить руки? Раскрыть врагу наши козыри? – Ньютон сверкнул на него глазами. – Так и быть, я сочту твою речь за мимолетное проявление слабости, но прошу впредь не выпускать своих трусливых демонов наружу, – взгляд его стал добрее. – Я хочу сказать тебе, Леонард, выше нос! Сейчас мы в состоянии обеспечить безопасность всем нашим сторонникам. Начиная с сегодняшнего дня с нами около сотни кораблей, построенных инженерами с Титана, а в нашем гарнизоне несколько тысяч человек, которые помогут нам отстоять наше право на ковчег.

Ньютон повернулся к окну и сидящие за столом увидели, как к станции причаливают новые серебристые корабли, украшенные шестигранными звездами, святыми крестами и полумесяцами. Их борта были испещрены кириллическими, латинскими надписями, арабской вязью и иероглифами.

– Впечатляет! – сообщил Нейромант.

На лице Болгарыча впервые за время ужина появилось какое-то подобие улыбки.

– Кстати, Леонард, твоя дочь так и не возвратилась? – как бы между прочим поинтересовался у него Ньютон.

– К сожалению, нет, – в голосе Лео сквозила печаль.

– В этом случае, мой дорогой друг, у меня для тебя плохие новости. Мы решили, что «Пророк» нам больше не нужен! – произнес он, пристально изучая реакцию бывшего советника. – От него лишь одни лишние хлопоты и никакого прока.

– Но… – начал было Лео, но Ньютон тут же перебил его.

– Я долго беседовал с твоей покойной супругой, и она многое рассказала мне о вашей маленькой тайне…

Леонард понял, к чему он клонит. Похоже, Карина поделилась с Ньютоном рассказом о путешествиях Арсения, точно так же, как сам Лео когда-то опрометчиво поделился этой историей с ней. Бывший советник не стал возражать. Какое-то тяжелое чувство отрешенности накатило на него. Тем временем Ньютон, решив, что разобрался с проблемой, продолжил.

– Я давно хотел спросить тебя, – он уставился на советника, – что же случилось с моим другом?

При этих словах его жесткий взгляд так испытывающе вперился в Леонарда, что тот даже сглотнул от неожиданности. Бывший советник уже давно начал побаиваться этого цепкого и внимательного человека. Ему казалось, что теолог возымел над ним какую-то тайную власть, и отныне будет довлеть своей волей над его мыслями и действиями. Чтобы отогнать навязчивое чувство, Лео вспомнил молодого и наивного ученого, которым Ньютон был всего лишь несколько лет назад. Да, слегка занудного, да, слегка своенравного, но все равно человечного. Это помогло ему собраться с мыслями, и он, пересилив себя, произнес: