В первую ночь Сигню говорит:

— Ну что, все пока идет как надо. Была бы я настоящим моряком, меня б научили, как держать вахту двадцать минут через двадцать, не прекращая наблюдать за морем. Но поскольку я не настоящий моряк, нам придется сменять друг друга.

— Так что мне делать?

— Сидеть в кубрике и громко орать, если увидишь какую-нибудь хрень.

— Как выглядит хрень?

— Как здоровенная скала, к примеру, — отзывается Сигню. — Или здоровенный корабль, если вдруг мы все-таки пересечемся с морскими путями — чего не должно быть, потому что я правильно проложила курс. В общем, что угодно.

В первую ночь Мулагеш не находит себе места от страха: одна, в темноте, под тихонько хлопающими парусами и сияющей в небе луной. Мир еще никогда не казался ей таким пустым. Наверное, радоваться надо, что погода стоит хорошая, но к Турин раз за разом приходит воспоминание: лицо Вуртьи встает из залитых лунным светом волн, и она поднимается, поднимается, и с ее огромного металлического тела потоками течет вода…

Потом она слышит щелчок замка на люке. Сигню молча подходит и садится рядом с Мулагеш. Некоторое время они просто сидят, не разговаривая.

— Вам бы поспать, шкипер, — говорит Мулагеш. — А то, не ровен час, упадете у руля в обморок.

— Да нет. Не упаду. Просто… просто мне не по себе из-за того, куда мы идем.

— Мне тоже. Ты знаешь хоть что-нибудь о том, что нас там поджидает? В самом Городе Клинков?

— Фольклор, — говорит Сигню. — И слухи. Рассказывали, что вуртьястанцы контактировали и, да, отправлялись в плавание к Городу Клинков. К этому неохотно, но прибегали в самые трудные моменты. Когда нужно было держать совет с предками.

— А что рассказывали вернувшиеся?

— Там вроде как есть кто-то типа привратника, — говорит Сигню. — Какая-то сущность… или что-то, что пропускает не всех, а только некоторых людей. Когда туда приходил кто-то неподходящий, его изгоняли.

— А подходящий, он какой?

— Великий воин. Кто-то, кто пролил много человеческой крови.

— Тогда у нас все в порядке, — мрачно отзывается Мулагеш. — А если… нет?

— Тут все зависело от того, как держался человек. Правда, часто случалось, что неподходящих гостей… убивали.

— Но не всегда?

Сигню качает головой.