– А когда отец вам о браслете господина Дани рассказывал, – подумав, спросил Тье, – кто еще при этом был?

Теперь уже задумался Добрый Кот.

– Бабушка была, по-моему, – наконец сказал он. – Да, точно. Матушка на кухне с ужином обряжалась, это я помню. Значит, не она была, а бабушка.

– Вы можете пригласить ее сюда?

Тье был уверен, что после пяти раз на шестой он все-таки учуял верный след. Особенно после того, как услышал бабушкино прозвание. Кто же, как не она? Недаром ведь прозывают ее Распахнутая Дверь.

Старушка оказалась веселой и хлопотливой, точно белка. А еще – ужасно милой и славной. У такой и в самом деле дверь в душу день-деньской нараспашку – заходи, кто хочет, будет гостю и помощь, и совет, и отдых у очага, и чай с заедками. Но даже у благовещего талисмана, и то есть оборотная сторона. Нашлась она и здесь. Разве удержится тайна за открытой дверью? Не сама сбежит, так люди найдут.

Вот она, утечка. Невольная, не ведающая ни о чем. Разве это грех какой – пересказать кому-то слова сына? Он ведь, небось, знает, что можно говорить, а что – нет.

– Скажите, а гадать вы ходите к Видящему или к Читающему? – спросил Тье.

– К Читающему, сынок, – охотно ответила старушка. – В мои годы таких уж сильных перемен в судьбе, чтобы к Видящему идти, ждать поздновато. А к Читающему сходить – в самый раз.

– Вы ходите к одному и тому же Читающему или к разным?

– Да зачем же к разным? Лучше ведь к тому, кто меня уже знает, правда же?

– Правда, – улыбнулся ей Тье. – Я так понимаю, он в своем деле мастер? Не то бы вы к нему и не ходили.

– Мастер и есть, – кивнула бабушка. – Кин Шелковый Пояс прозывается. Может, слыхали?

Есть!

Точное попадание!

– Вроде слыхал, – ответил Тье. – Спасибо вам большое.

– Да за что же спасибо-то? Добро бы я вас хоть чаем напоила, что ли… а может, и правда выпьете чайку-то, господин сыщик? Не отказывайтесь, прошу вас, не обижайте старую женщину.

– Да разве я бы посмел вас обидеть? – вновь улыбнулся Тье. – Действительно, с удовольствием выпью с вами чаю.

Когда бабушка вышла на кухню, Тье повернулся к Хмурому Вечеру – и теперь на его лице не было и следа улыбки.

– Вы понимаете, что совершили служебное нарушение? – жестко спросил он.