Незнакомка была маленького роста, с льдисто-голубыми глазами. Светлые волосы она убрала назад, заколов массивным гребнем, так что было сложно определить, какой они длины. Когда посетительница сняла пальто, Томас увидел, что и одета она странно: в красные сапоги и бирюзовое шерстяное платье с широкими рукавами и серебристой вышивкой по вороту. На тонких запястьях болтались тяжелые браслеты с камнями. Все вместе больше походило на театральный костюм, чем на повседневный наряд, но девушка смотрелась в нем на удивление естественно. «Может быть, – подумал Томас, протягивая ей меню, – это какая-то актриса».

Гостья заказала грог, хотя на часах не было еще и восьми утра, а потом велела официанту налить чего-нибудь и себе. Он хотел возразить, но тут же передумал: какая разница? Щедро плеснул рома, подогрел напиток, добавил в него мускатный орех, сахар, лимонный сок и палочку корицы, а потом разлил по глиняным кружкам и сел напротив девушки, приготовившись выслушать какую-нибудь любопытную историю.

– Вы приехали во Фьёльби к кому-то в гости? – спросил он, чтобы завязать беседу.

Незнакомка сделала большой глоток и улыбнулась:

– К тебе.

У Томаса вспотели руки. Неужели где-то нашлись его родственники или друзья? Неужели кто-то узнал его и сообщил семье? Чтобы успокоиться, он отпил из своей кружки, и подогретый ром обжег гортань. Он постарался спрятать волнение в улыбке:

– Мы знакомы?

– Ты когда-то помог мне. Я у тебя в долгу, – пояснила гостья. – Можешь просить у меня все, что пожелаешь.

Томас взял со стола салфетку и стал рвать ее на тонкие длинные полоски, такие легкие, что хватило бы одного резкого выдоха, чтобы они разлетелись в разные стороны.

– Я потерял память. Вы можете рассказать мне, кто я такой?

Незнакомка откинулась на спинку стула. Лицо ее приобрело скучающее выражение.

– Если ты этого действительно хочешь.

А он хочет? Томас задумался. Сколько бы фильмов про амнезию он ни пересмотрел, лежа на узкой кровати в комнатушке над кафе, герои всегда желали только одного: вернуть себе воспоминания, обрести имена, обрасти историей. Но нужно ли это ему? Он не знал. Сериал о его жизни мог оказаться как захватывающей приключенческой сагой, так и банальной социальной драмой, где много алкоголя и насилия. Пока Томас не знал правду, он мог воображать себе все, что угодно. Но стоит услышать реальную историю, как придется с тех пор всегда носить ее с собой, все равно что раку-отшельнику вернуться в прежний панцирь.

– Я не представляю, о чем просить, потому что сам не знаю, чего хочу, – признался он наконец. – Вы можете пожелать за меня? Мне почему-то кажется, что у вас это лучше получится. Каково мое желание?