Она проследила за его взглядом и увидела, как Элдридж и Ребекка кружились в каком-то простоватом танце, который заключался в быстром передвижении широкими шагами и обменом партнерами. Движения производились в такт звукам громкой флейты и скрипки, на которых играли местные музыканты, приглашенные леди Этвуд. Среди танцоров Кендра заметила мистера Морланда в паре с леди Довер и мистера Дэлтона с Сарой Роулинс. Харрис с женой здесь не присутствовали.

– Не хотите потанцевать, мисс Донован?

– О боже, нет.

Он засмеялся.

– Вы меня убиваете.

Она взглянула на него.

– Сомневаюсь. Я не умею танцевать. – «Такие танцы», – подумала она про себя. Вообще, она не помнила, когда в последний раз танцевала, возможно, когда ей было пятнадцать и она училась в колледже. Тогда она чувствовала себя неловко и не в своей тарелке. Младше всех своих одноклассников. Пария. Опять дежавю.

Алек схватил два бокала шампанского с подноса проходящего мимо лакея и предложил ей один из них. Они молча наблюдали за проплывающими мимо танцорами.

– Что вы думаете о маленьком приеме моей тети?

– Красочно. – Кендра слегка улыбнулась. Она попивала шампанское, наблюдая за тем, как герцог и Ребекка поднимают руки в воздух, совершая всем телом замысловатые движения. – Это напоминает мне Джейн Остин.

– Джейн Остин?

– Да. Знаете… Гордость и предубеждение, Эмма, Доводы рассудка.

В его молчании было что-то, что заставило ее взглянуть на него. Его глаза внимательно изучали ее. Улыбка Кендры пропала, ее губы высохли. Что, если ее в конце концов не отбросило назад во времени, а куда-то в сторону, в другое измерение? Согласно теории струн, вселенная состоит из разных мембран или плоскостей существования, альтернативных миров. Может, Джейн Остин никогда не существовала или она существовала, но не стала писательницей. В этом была проблема с путешествиями во времени, было много теорий, много возможностей.

Она облизала губы.

– Может… Может, я не права…

– «Гордость и предубеждение», насколько я помню, была хорошо принята, – сказал медленно Алек. – Ребекка обожает этот роман, как и «Чувство и чувствительность». Вы читали их?