— А?.. — я махнула рукой на коврик.

— Дружинники увезли. Марецкий насмерть бился с полицией за подведомственность инцидента…

— Я таких слов не знаю.

— Он хотел оставить расследование за дружиной. Дело чести, всё такое. Полицаи возражали. Но Марецкий был убедителен, он умеет, — фыркнул Корышев. — Мы с Эриком оба дали показания, что Карпенко был у меня в гостях и ждал нас здесь, а когда мы втроём вернулись, то побоище с участием неизвестного уже состоялось… — продолжая говорить, Корышев направился в кухонный уголок и принялся там доставать чашки. — … Выглядит всё так, будто Марецкий в это поверил.

— Точно поверил? Он не дурак, вообще-то.

— Именно что не дурак, — подтвердил Никита. — Понимает, что убийство своего предшественника ему лучше быстро и триумфально раскрыть, причём так, чтобы у события не оказалось далеко идущих последствий. И не важно, что он сам по этому поводу думает.

— А что мы думаем по этому поводу?

— В каком смысле? — удивился Корышев.

— Кого я убила со страху? Опасного врага или старого друга?

Корышев страдальчески покачал головой и шагнул ко мне, но я подняла руку:

— Давай больше не будем обниматься. Я не прошу меня жалеть, просто ответь.

— Эрик недавно звонил мне из штаба, — сказал Никита. — Собрались оповестить родных погибшего, и выяснилось, что жену и детишек Карпенко, тех самых, о которых все так или иначе от него слышали, никто никогда не видел. Когда Карпенко собирал у себя ребят на шашлыки, жена его с детьми каждый раз якобы была то на курорте, то у тёщи. И соседи по подъезду сказали, что мужчина всегда жил один. Так что не было у него никого на самом деле. А вот тарки были, ты же своими руками их вынула из его кармана.

— Но кикиморой он не был!

— Не был, судя по всему. Это и не обязательно. Даже наоборот, для его миссии тут полезно было иметь обыкновенный организм. Он ведь лет двенадцать в питерской дружине провёл, никогда не был жесток с кикиморами, всегда нормально к ним относился, имел всю информацию о людях. Представляешь, какой простор для массового изготовления и подбора футляров? Поэтому Питер и был всегда в первых строчках угрожающей статистики по ККМР.

Я поёжилась. Никита ещё некоторое время на меня встревоженно смотрел, потом снова повернулся к своим чашкам.

— Основная версия у них пока такая, — сказал он. — Карпенко знал своего убийцу раньше, пригласил его сюда, и здесь они успели что-то не поделить. Наверное, позже Марецкий захочет и твоих показаний. Надеюсь, ты понимаешь, что должна говорить, чтобы не подвести ни себя, ни нас с Эриком.