Все страницы книги были девственно-чисты, и заглавия у неё тоже не было.

– Это обманка, – сказала Рашель за спиной Фурии. – Там никогда ничего не было написано.

Захлопнув бесполезную книгу, девочка обернулась – нарочито медленно, чтобы Рашель ни в коем случае не подумала, будто её появление могло испугать Фурию.

Новая глава Адамантовой Академии вошла в «Алый зал» беззвучно и остановилась по другую сторону круглого стола. На ней было чёрное кружевное платье чуть выше колен, тёмные колготки, приталенный жакет и сапоги на шнуровке.

– Я пришла одна, – сказала она. – Как и обещала.

– Чего ты хочешь?

Светлые волосы Рашель были чуть короче волос Фурии, а сама она была на полголовы выше девочки. Ей было девятнадцать лет – на три года старше наследницы Розенкрейцев, – и невооружённым глазом было видно, почему Джонатан Марш считал Рашель Химмель идеальной «вывеской» Академии: с детства она обещала стать первостатейной красавицей. Не так давно Рашель потеряла семью – частично внеся в эту потерю свой собственный вклад, заметим в скобках, – но и это обстоятельство не уменьшило её привлекательности. Что бы ни происходило в её голове, она несла её спокойно и с достоинством, разве что с оттенком заносчивости.

– Мы обе – последние отпрыски наших родов, – заметила Рашель. – В создавшихся обстоятельствах воевать друг с другом кажется мне бессмысленным.

Фурии не хотелось поправлять её и говорить о том, что у неё ещё есть младший брат, Пип, однако, едва подумав об этом, она немедленно поняла, что этого делать не следовало.

Рашель улыбнулась:

– Впрочем, возможно, я ошиблась и где-то остались ещё Розенкрейцы. У меня ведь тоже были брат и сестра.

Петушиная книга в руке Фурии распахнулась без посторонней помощи и сама расщепила страничное сердце. Вверх по руке девочки быстро распространилось тепло – невидимый заслон, который должен был защитить её от воздействия чужой библиомантики, пусть даже самого незаметного. Однако у Фурии не было ощущения, что Рашель читает её мысли. Вероятно, она просто сделала правильные выводы, наблюдая за выражением лица девочки. Нужно было быть осторожнее.

– Ты передала через Кэт, что хочешь поговорить со мной.

В янтарных подвесках люстры, висевшей над столом между ними обеими, отражалось великое множество маленьких Фурий. Восприятие Фурии обострилось до предела, все органы чувств были словно наэлектризованы.

– Поговорить о том, что война между Академией и братьями-бардами должна закончиться? Ты предлагаешь мне заключить мир или что-то вроде того?

Не ответив на вопрос Фурии, Рашель спросила: