– Почему к сожалению? Уже успели так сблизиться? Обычно пациент подпадает под влияние доктора, а у вас произошло обоюдно… Уверяю: я и Курфюрст невиновны. Даю слово. А что касается Настоата – я чувствую, в нем живет Тьма и Забвение, однако не думаю, что именно он – тот самый убийца. Слишком мелко для него… Он скорее уничтожит весь Город, нежели убьет одного человека.

Многие подозревают Ламассу – например, Йакиак и Иненна. Но и тут, я думаю, мимо: бесспорно, пес имеет отношение к произошедшему, однако сомневаюсь, чтобы он нечестиво поднял лапу на беззащитную девушку.

А что насчет вас, доктор? Представьте, какова была бы развязка: низвержение непогрешимого кумира… Скажу честно, меня бы разочаровал подобный исход событий. Слишком долго вы были моим идеалом, чтобы в конце концов оказаться заурядным убийцей. Нет, так быть не должно – иначе у Города нет надежды, нет будущего, нет ни единого шанса…

Остается всего три кандидата: Иненна, Йакиак, Дункан. Иненну я отметаю – силенок не хватит, да и мотива нет никакого… Разве что ревность? Но кого к кому – непонятно.

А вот Дункан и Йакиак – да, это возможно! Энлилль, подумайте, кто больше всех выиграл от убийства? Cui prodest? Cui bono?[74] Уж точно не мы с Курфюрстом – и не Настоат. А вот Начальник следствия – безусловно; так же, как и его подчиненные. Теперь он в центре внимания, делает вид, что распутывает дело, даже – скажу по секрету – отказывается фабриковать улики. Мол, смотрите, какой я честный и неподкупный! Мне кажется, его конечная цель – обвинить нас с Курфюрстом. Поэтому он и не желает арестовывать Настоата.

А Йакиак, должно быть, исполнитель убийства. Негоже самому Дункану пятнать руки кровью, а Малыш – превосходный сотрудник, и ради начальника, не задумываясь, сделает все что угодно. Хотел бы я себе такого подчиненного… Что скажете, доктор? Как вам моя версия?

Энлилль молчит, погруженный в тяжкие размышления. Непростую задачку я ему подкинул!

А я пока отвечу на твои вопросы, Читатель! Ты, наверное, думаешь: какая нелепость! Как Дункан может быть убийцей, коли он наедине с собой, в собственных мыслях не раз говорил, что приложит все возможные и невозможные усилия для разоблачения преступника. То-то и оно, дорогой друг! Не кажется ли тебе его праведный гнев несколько фальшивым, лицемерным… Наигранным, что ли… С чего ему так сокрушаться? А все объясняется просто: как и я, он догадывается о твоем незримом присутствии – потому и думает, словно праведник, дабы отвести от себя подозрения. Аккуратно, приятель, – Дункан тобой манипулирует! Будь осторожен, не попадись на его хитрость!