– Экипаж, к взлету!

Бортмеханик втянул лестницу, захлопнул дверь.

– Запускаем!

Взревели моторы. Пока они прогревались, капитан сказал:

– Летим на оккупированную территорию. Прикрытия истребителями не будет. К линии фронта мы должны подлететь в темноте.

– Куда? – поинтересовался Иван.

– После узнаешь.

Не доверяют ему или это военная тайна? Оказалось, капитан и сам знал только предполагаемый район. Указать точку посадки должны были при подлете эти двое гражданских. Хотя какие они гражданские? Переодетые военные.

Иван почувствовал себя неуютно. Опыта ночных полетов у него не было, впрочем – как и полетов «вслепую», по приборам. Как ориентироваться на местности, когда ее не видно? Как садиться в темноте? Ведь всех приборов – только компас и высотомер. Ни приводных станций, ни радиокомпаса – до них еще много лет впереди. А о бетонной посадочной полосе в тылу врага даже и мечтать смешно. Но командир вел себя спокойно, видимо, ему такие полеты были не в диковинку.

Взлетев, они направились на запад.

Через полчаса полета стало темнеть – довольно непривычно. Бортмеханик щелкнул тумблером, включив подсветку приборов.

Через полтора часа полета в кабину вошел гражданский пассажир.

– Идем сюда! – Он ткнул пальцем в карту. – Надо искать три огня в линию – это сигнал. И быть на месте в двадцать три часа.

Командир посмотрел на часы – свои часы Иван бросил в «сидор». После купания в соленой морской воде они стояли, и их надо было отдавать часовщику. Да где его найдешь?

Иногда внизу мелькали огоньки, но в целом земля под ними была черной, не как в мирное время. Немцы соблюдали светомаскировку, у населения не было керосина для ламп, а про электричество забыли с самого начала войны и оккупации.

В кабине было непривычно темно, только приборы мерцали.

– Скворцов, смотри вниз. Где-то здесь огни быть должны.

Внизу было темно, только речка давала серебристый отблеск. И почти сразу, как по команде, вспыхнули в ряд три огня.

– Наблюдаю огни! – доложил Иван.

– Принято, я сам увидел.