Тарик несколько раз сморгнул. И, странно скривившись, сказал:

– Это… я тебе признателен. За все, что ты сделал для меня… там.

Абдаллах расправил плечи, вздохнул полной грудью и вдруг улыбнулся бегающим курам. И ответил:

– Я знал, на что шел. И узнал, что хотел.

Тарик недоуменно поднял бровь.

– Ты от меня так просто не отвяжешься, нерегиль. И аш-Шарийа никуда не денется – во всяком случае, в ближайшие века. Так что не надейся, Страж Престола, на скорую погибель и конец света. У тебя впереди длинный путь и куча дел.

Нерегиль слабо улыбнулся и покачал головой.

– К тому же, – продолжил аль-Мамун, – я тебе обещал. Забыл?

– Что именно? – снова удивился Тарик.

– Что если что, я тебя достану с того света. Я поклялся девяносто девятью именами Всевышнего. Ну вот, ты сбежал. А я тебя – вернул. На водяное колесо не отправлю, не бойся.

Нерегиль ссутулился, прижал уши и с пугающей горечью проговорил:

– Я бы предпочел, чтобы ты отправил меня на водяное колесо.

Таким – испуганным? – он Тарика не видел.

Сердце словно бы сжала рука в кольчужной перчатке. Поддаваться страху нельзя.

– Что происходит? – жестко спросил аль-Мамун. – Я хочу знать правду.

– Я не знаю всей правды, – горько сказал нерегиль.

– Что случилось? – тихо переспросил Абдаллах, и страх принялся подниматься в нем, как вода. – Где Нум?

Тарик отчанно помотал головой.

– Что?! Где дети?!

– Я… не знаю… Похоже, их успели вывезти из дворца…