– Но она же рабыня, насколько я знаю! – хлопнул глазами Сверир.

Атли махнул рукой:

– В Миклагарде, у ромеев, рабыни частенько с-становятся императрицами, а б-бывшие рабы – славными к-конунгами.

– Однако же у нас-то не Миклагард… у нас много хуже.

– Но в чем-то и лучше, а, Сверир? – неожиданно расхохотался вождь. – Мы же с вами сами строим свою жизнь! С помощью великих богов, конечно. Вот и здесь… Кто сказал, что Хельга всегда будет рабыней?

– Многие поглядывают на нее…

– Но мы-то сейчас говорим об Ульфе!

Юный Херульф Отважный и впрямь находился подле беловолосой красавицы. Хельга его не гнала, однако особо и не привечала, то есть не давала никаких поводов для сближения. Просто сидела, вот как сейчас, на бережку лесного озерка да слушала занимательные рассказы Ульфа о Барселоне, Таррагоне, Толедо и других городах далекой вестготской Испании, многие из которых ныне покорились маврам.

– У нас их называют персами…

– Нет, Хельга, персы – это не то.

– Тогда – арабы… Халифы, Магомет, Багдад, да?

– Да-да! Это они и есть – мавры.

– Отчего же их не изгонят ваши знаменитые воины? – не на шутку разговорилась девчонка.

– Оттого, что многим людям под маврами живется куда лучше, чем при христианнейших королях!

Гендальф-конунг взял с собой пленницу в качестве проводника по земле колбегов и пока еще ни разу об этом не пожалел. Девчонка и впрямь знала здесь всю округу, выбирая для викингов самые удобные тропы и самые безлюдные места. Это вынуждены были признать и проводники – пашские викинги и бонды. Даже сам суровый Сверир Береста не считал зазорным советоваться по пути с рабой!

По белесому небу пролетела звезда, упала где-то за лесом, а, может быть, просто растворилась в воздухе. В ближних кустах закуковала кукушка.

– Ой… что-то нынче холодно стало…

Сняв с себя плащ, юноша быстро набросил его на плечи Хельги… настолько быстро, что девушка даже не успела не то что возразить – дернуться. А когда попыталась, то это уже выглядело бы очень даже невежливо.

– Не забывай, славный воин, я – рабыня. И твоя честь…