— Довеси, у тебя волосы растрепались, — тихо заметила Терис, когда данмерка в очередной раз тряхнула головой, теряя шпильки.

 — Да, точно, — она рассеяно накрутила на палец выбившуюся из пучка прядь, — Примо скоро вернется, надо бы привести себя в порядок.

 — Можешь взять мой гребень, — полукровка вытащила украшение из простой прически, оставив в ней только насадку на острые зубцы.

 Довеси кивнула и, распустив свои длинные и блестящие иссиня-черные волосы, взгляд на которые вызывал смутную зависть, приняла из рук Терис гребень.

 — Ты милая, не принимай близко к сердцу, что я говорю, — данмерка торопливо расчесывала растрепанные пряди, — Насмотрелась я уже на девиц вроде тебя, знаю, что советую. Хотя какие сейчас советы, дотянуть бы до конца... — ее руки двигались быстро и нервно, а взгляд прилип к темноте коридора. — Ничего, выберемся. Может, даже замуж выйдешь, если он правда так честен... Дагон побери этот гребень, он что, из ножей сделан...

 — Прости, он немного острый, — полукровка протянула платок, когда по пальцам Довеси побежали капли крови, — Я могу промыть рану, там есть лекарства.

 — Сразу сказать не могла? — секундное благодушие сменилось прежним раздражением, но оно не продлилось долго, и эльфийка только махнула рукой. — Я сама, Матильда уже расписывала твои лекарские способности.

 — Прости, я...я после всего произошедшего совершенно не соображаю. — Терис проводила взглядом скрывшуюся на кухне данмерку и, когда та зазвенела склянками, тихо выдохнула, откидываясь на спинку кресла.

 Яд на гребне, яд в лекарствах... Вряд ли она доживет до полудня. Лишь бы успокоилась и не успела перед смертью спалить здесь все.

 Лашанс вернулся первым и, услышав возню Довеси на кухне, вопросительно взглянул на полукровку.

 — Довеси порезалась моим гребнем. — Терис горестно вздохнула и ссутулилась, насколько позволил корсет. — Так неловко получилось.

 — Ужасно неловко, — согласился Спикер и сел рядом, обняв полукровку за плечи и склонившись к ней. — Второй труп за день — не многовато?

 — Она мне угрожала. — Терис покосилась в сторону кухни, где данмерка все еще залечивала порезы. — Ей страшно, может натворить что угодно... Я испугалась, — она подняла взгляд на Спикера, но увидела в его глазах только сомнения в верности такого решения, — В первую очередь — за ребенка, конечно же. И за вас. Как вы без меня будете...

 — Это все меняет, — шепот породил смутный страх, что сейчас ей если не свернут шею, то самое меньшее — отгрызут находящееся в зоне досягаемости ухо, но опасения так и не оправдались — из коридора вышли Примо и Нельс, и Спикер вынужден был ограничиться только краткими и нежными до хруста костей объятиями.