Изящный красавчик что-то испуганно бормочет, глядя в пол.

— Отвечай как мужчина! — рявкаю я.

— Успокоительное, господин… — Мальчик так и не решается поднять глаза, и его трудно винить. Я золотой — выше на голову, неизмеримо сильнее, — и вдобавок выгляжу совершенно невменяемым. Должно быть, кажусь ему настоящим олицетворением зла.

— Беги прячься, — вздыхаю, — мои бойцы плохо слушаются, когда им запрещают развлекаться с низшими.

Кровать в спальне поражает своими размерами. Сплошное великолепие. Шелка, пуховые перины, спинка из черного дерева, изукрашенная золотом и слоновой костью. Виргиния свернулась калачиком на полу в углу. Мы слишком привыкли выбирать для отдыха убежище поукромней, и выспаться как следует среди показной роскоши не получилось бы, наверное, даже со снотворным. Стекла она тоже пыталась разбить, и хорошо, что не смогла, — слишком высоко отсюда падать.

Сажусь рядом со спящей девушкой и с умилением гляжу, как шевелится от легкого дыхания выбившийся локон. Не сосчитать, сколько раз мне приходилось сидеть вот так и караулить ее сон, когда она металась в горячке, да и ей не меньше, когда болел я. Сейчас все хорошо, ни лихорадки, ни выматывающего ночного холода зимней чащи. Моя рана давно зажила, живот не болит и не бурчит от голода. Долгой мучительной зиме пришел конец, на лугах кое-где уже появляются первые цветы. Один я сорвал, он у меня в тайном кармашке плаща. Я сорвал его для Виргинии, чтобы, проснувшись, она увидела алый гемантус возле своих губ. Достаю цветок, смотрю на него… В сердце вспыхивает боль, как от удара кинжалом. Перед глазами лицо Эо. Эта боль никогда не пройдет, да и не должна, наверное. Боль и чувство вины — заслуженной или нет, не знаю. Целую цветок и убираю обратно. Еще не время.

Ласково прикасаюсь к плечу девушки.

Она улыбается, еще не проснувшись, как будто уже знает, кто пришел. Зову ее по имени, глажу по волосам. Как странно видеть рядом с моими мозолями и обломанными ногтями золотое мерцание этих прекрасных глаз с трепещущими ресницами. Виргиния прижимается щекой к моей руке, садится и зевает. Озирается, вспоминая, что произошло.

— Я видела сон, там были драконы, — вдруг говорит она. — Такие красивые, пурпурно-фиолетовые, и пели песни… Ого! — Она звонко щелкает пальцем по моей броне. — Выпендриваешься передо мной? Придурок. Что стряслось?

— Я сошел с ума.

— Выходит, я теперь твоя дама сердца, а ты — мой отважный рыцарь? — фыркает Виргиния. — Фу, какая пошлятина!

Рассказываю последние новости. Войско Шакала осаждает крепость Марса, в то время как он сам отсиживается с Лилат в горных катакомбах. Там мы его схватим без особых проблем.