– Что это?
– Прощальный подарок Змея.
Ревна сделала вид, что не заметила потрясенного взгляда Линне.
– Не поможешь мне встать?
Штурман схватила пилота под мышку.
– Ты
Ревна поднялась на ноги и пошатнулась. Ее тело было сплошным месивом боли и требовало к себе внимания.
– Да какая разница! Останемся мы здесь или вернемся домой, нас в любом случае заберут и подвергнут пыткам.
Линне поджала губы. Синяки от вчерашних ушибов все еще выглядели свежими. Она по-прежнему считала, что Союз поверит им, что их объявят не предателями, но героями.
– В Интелгарде мы с этим заражением разберемся. И если эльды послали за нами поисковый отряд, то нам вдвойне важно доставить на базу сведения, пока не исчезли последние улики.
Они пошли дальше. Ревна думала, что Линне станет с ней спорить, взахлеб воспевать добродетели Союза, говорить, как важна для него правда. Но та ничего не сказала, и пилот ощутила ее смятение так же ясно, как в те моменты, когда их связывал воедино полет.
* * *
Они шагали в полном молчании. После выстрела все утренние звуки смолкли, но вскоре возобновились, столь же необузданные и бойкие, что и раньше. Но их гула оказалось недостаточно, чтобы вытеснить из головы Ревны другие, которые она слышала до этого.
– Не думай, – посоветовала ей Линне.
Смех Ревны прозвучал будто из ржавой трубы.
– Легко сказать.
Если не думать об этих покойниках, в голову упорно полезут мысли о руках или об ампутированных ногах, с каждым шагом болевших все больше и больше. А что, если Змей нарушил ее связь с Узором? Что, если она вернется домой, лишившись того единственного дара, который в ней ценил Союз? Она ударила костылем об обледеневшую землю.
– Сосредоточься на чем-нибудь другом. Поговори со мной.