Гэбриэл видел всё это и понимал брата, как никто. Порой он даже сочувствовал ему, так сильно, что сердце сжималось. Гарет с готовностью положил себя на алтарь власти, до такой степени, что даже о любви и личном счастье не задумывался, принимая, как должное, что этого ему не дано. И Гэбриэл не пытался с ним спорить – он чувствовал, что брату так проще. И старался поддерживать и прикрывать его везде и всегда, а что до мелких стычек, так это им давно стало привычно и нормально. Никакого лицемерия друг с другом и никакой недосказанности – такими были их отношения, сложившиеся сами собой. Гарет, властный и очень сильный, с мощнейшей харизмой, постоянно пробовал брата на прочность, стремясь сделать его своим продолжением, а то и приложением, и Гэбриэлу приходилось постоянно напоминать ему всякими возможными способами и средствами, что он сам по себе и брат, но не собственность.

Он очень изменился. Он сам не чувствовал и не замечал, до чего изменился, и не видели этого близкие, те, кто находился с ним каждый день, – брат, Алиса, Иво, отец, – для кого перемены эти происходили ровно и постепенно. А Гэбриэл теперешний, и Гор – были двумя разными существами, настолько, что Гэбриэл сам теперь воспринимал себя тогдашнего, как почти чужого себе парня. Его образ мыслей, его поступки, его убеждения были теперь для Гэбриэла предметом постоянного стыда и сожалений. И часто, очень часто, думая об этом, он поражался: как могла Алиса тогда разглядеть в нем что-то достойное любви и уважения, как могла простить его и полюбить?! И каково было Гарету, такому гордому и щепетильному, осознать то, что пережил его брат и самому пережить это, и принять его?.. И кем будет он сам, если когда-нибудь забудет об этом и перестанет в душе благодарить их за всё?..

Но от Марии он благодарности не ждал и не хотел. Гэбриэл хотел, чтобы она не преклонялась перед ним, прощая ему прежнюю жестокость, а принимала его заботу, как должное… Только у него не очень получалось. Девушка чуть ли не обожествляла его, и Гэбриэла это смущало и тревожило. Меньше всего на свете он хотел бы, чтобы Мария полюбила его! И что он в таком случае станет делать?! Она высматривала его с косогора перед башней, и едва замечала всадника на сером жеребце, как мчалась к калитке и встречала его, вся сияя от счастья, обвивала его шею руками и хвасталась своими успехами и открытиями – почти, как Вэнни, только девушка понимала своё невежество и посмеивалась сама над собой, и это было так мило!

– Тильда учит меня готовить, – хвасталась она, – я научилась печь оладьи! И делать салат из овощей, хочешь, я сделаю тебе?.. Его нужно заправить маслом, кунжутом и уксусом, будет очень вкусно! Гансу очень нравятся мои оладьи.