Беатрис и Гага собирали Габриэллу на романтическое свидание с Орри не меньше часа. В белом парике синеглазая чернобровая красавица стала едва ли не красивее, по крайней мере, Беатрис восхищалась многословно и почти искренне, а преданная Гага восторженно кивала, заставив Габи тщеславно покраснеть и возгордиться. Нарядили ее деревенской девицей в праздничном наряде: в белую блузку со шнуровкой на груди, приталенный коричневый жилетик, черную юбку до середины икр, с широкой красной полосой по подолу, в чулки и башмаки, грубоватые для нежной ноги, привыкшей к дорогой удобной обуви, но ни одна из них об этом, естественно, не подумала. Наряд завершил белый чепчик с цветной вышивкой, очень даже кокетливый, из-под которого на грудь свисали две толстые соломенные косы. В этом образе Габи и в самом деле стала хороша едва ли не больше, чем в своих роскошных и безвкусных нарядах принцессы крови. На этот раз девушки не забыли даже такие детали, как роскошные серьги и кольца, которые могли бы ее выдать или привлечь ненужное внимание. Беатрис все это время снова и снова объясняла Габи, как выйти за Юго-Западные ворота и попасть в сторожку при пасеке, где ее ожидает «влюбленный» менестрель.

– Иди все время по улице, и не сворачивай в переулки! – Поучала Беатрис. – У рынка улица сама повернет налево к воротам, вот пять геллеров, это пошлина… Заплатишь за проход. Выйдешь из города, и продолжай идти по дороге, пока не увидишь квадратную башню с белыми окнами. При башне сторожка… Орвальд встретит тебя там. – Даже она не знала, что это была ловушка. Орри нужен был скандал, с широкой оглаской. Именно с этим его отправил сюда герцог Далвеганский, который часто использовал талантливого и честолюбивого барда в таких целях, особенно там, где дело касалось женщин. Орри не видел в этом ничего недостойного. Для него избалованные богатые сучки все были одинаковы, а о Габи он узнал только плохое, да и сам видел, как эта девушка ведет себя, и как разговаривает. Что же касается Элодиса и Элодисцев, так он родился в Далвегане и любил его. Любил Клойстергем, его улочки и переулки, верфи и набережные, крики чаек, девушек в белых чепчиках и аккуратных передниках, и любил петь в его кабачках и на его площадях. И не задумываясь, служил Титусу Сулстаду, а точнее – Далвегану в его лице. Он восхищался цепким умом, нечеловеческой интуицией и отвагой герцога, который в первый миг произвел на него отвратительное впечатление, но сумел очаровать и приручить. Да, недостатков у Сулстада было не мало, но он хотел главного: процветания Далвегана, а того же хотел и Орри. Интрига с Габи, как понимал ее Орри, была хороша тем, что без войны и крови (для Далвегана) решала множество проблем. Опозоренную Габи, конечно же, Хлоринги поспешат спрятать в каком-нибудь монастыре, и не в Пойме, где к ней не подступишься, а на Севере, поближе к родственникам и друзьям Карлфельдтам. Похитить ее по дороге, под предлогом спасения от монастыря, и уговорить сбежать в Далвеган, Орри считал задачей вполне решаемой. Особенно при помощи агентов и денег Сулстада. Брак Габи и герцога Далвеганского, опять же, по причине скандала и огласки, даже королева будет вынуждена принять и смириться с ним, потому, что в сложившейся ситуации это будет наилучшим исходом. А герцогу на позор девки плевать, ему нужны только ее имя и статус принцессы крови… Которая станет единственной наследницей трона после гибели братьев.