– Уводите его быстро по тропе в лес и там ждите меня! Если надо, то свяжите, вроде бы он умом тронулся! – тихо на ухо Галалу шепнул Михаил и одним сильным рывком вырвал злополучный сверток из рук пигмея.

– Отдай! – истошно взвыл Шкоба, словно маленький ребенок, у которого забрали его любимую игрушку и отправили спать. – А! А-а-а! Это мое! От-да-ай! – Из глаз пигмея брызнули заливающие искаженное гримасой лицо слезы. Земляки со всех сторон повисли на строптивом товарище и с силой поволокли того в лес. – Отдай! – эхом пронеслось над болотом.

Кремнев, не мешкая, размотал брезент и, не разглядывая, кинул птицу мусс далеко впереди себя, стараясь попасть на тропу, вытоптанную в густой траве. И как раз вовремя: со стороны озера на сей раз три чудовища, без устали махая гадкими крыльями, неслись на всех парах в его сторону.

Синий свет от небрежно заброшенной в траву птицы мусс выходил далеко за пределы тропы. Выбрав позицию, Михаил удобно расположился на небольшом пригорке, невдалеке от приманки. Пигмеи к тому времени уже скрылись из вида, волоча за собой брыкающегося и брызгающего слюнями и слезами Шкобу. Поправив на лице прибор ночного видения, переводчик передернул затвор и изготовился к бою.

Поравнявшись с птицей мусс, биороботы замедлили полет и, покружив с минуту на одном месте, совершили посадку. Сжав вспотевшей ладонью автоматную рукоятку, Кремнев опустил палец на спусковой крючок. Прошло долгих, томительных пять минут напряженного ожидания. Из-за высоких толстых стеблей, скрывавших узловатые фигуры ящеров, понять, что происходит впереди, не представлялось возможным. Лишь злобное урчание и треск подминаемой травы красноречиво свидетельствовали, что монстры не стоят на месте.

И вот одна за другой три крылатые фигуры бесшумно взмыли в воздух и взяли направление на остров в центре Синего озера. Они летели цепью, друг за другом. Тот ящер, что расположился посередине, бережно держал в когтистых лапах сверкающую птицу мусс. Переводчик облегченно вздохнул, поставил автомат на предохранитель и, закинув оружие на спину, бегом отправился к тому месту, где укрылись оставшиеся в живых пигмеи.

– Ы-ы-ы! Гады! Пустите меня! Где моя птица? – выгибался на земле Шкоба со связанными впереди прочной лианой руками.

Галал и третий пигмей, оставшийся в живых, пытались, как могли, удержать вырывающегося от них балайца.

– Вот! Никак не угомонится! – виновато сообщил Галал, когда лейтенант, продравшись сквозь дикорастущие заросли, присоединился к пигмеям. – Не желает повиноваться! Хоть ты тресни!