— В чем дело?

Хостин вздрогнул и оглянулся: Логан вроде бы остался проверять карабины, которыми крепились к ремню фляги. Однако вот он, стоит за плечом и, прищурившись, смотрит вдаль.

— Сам не знаю, — тихо ответил старший брат. — Со мной творится что-то странное…

Они в ужасе бежали от места гибели Уиддерса. Проанализировав свои ощущения, Сторм убедился: сейчас он испытывал нечто иное. Тогда он испугался, и тело понятным образом отреагировало на страх, а теперь… теперь что-то неясное давило на психику, сбивая с толку.

— Идем, — без тени сомнения произнес Логан, высоко вздернув подбородок.

Юноша не просто сообщал о своих намерениях, а бросал вызов тому неизведанному, что ждало их впереди. Логан всегда шел своей дорогой — вот и сейчас недюжинное упрямство заставило его перебороть ужас и отважно шагнуть вперед.

— Идем, — кивнул Хостин.

Каждая клеточка тела противилась этой затее. Тревога усилилась и сменилась дрожью: что-то взбунтовалось внутри Хостина, его терзало какое-то глубинное предчувствие, которое едва могла побороть железная воля. Однако Сторм твердо знал: если сейчас он откажется встретить таинственную опасность лицом к лицу и повернет назад, то будет навсегда сломлен и по какой-то необъяснимой причине превратится в калеку, как если бы ему оторвало руку или ногу.

Наступили сумерки. Плечом к плечу братья вышли из тоннеля. Вдруг Логан схватил Хостина и развернул его на сто восемьдесят градусов.

На долю секунды землянину показалось, что перед ним стоит источник его непонятных страхов. Однако, присмотревшись, Сторм догадался, что к чему: неизвестные строители оформили выход из пещеры в виде жуткой морды, напоминающей череп огромного трехглазого существа, который путники отыскали на берегу подземного озера. Братья остановились возле гигантской зубастой пасти. Выше красовались алые глаза (несомненно, те самые овальные окошки, которые Сторм заприметил внутри) и сморщенный нос пятачком. Похоже, древний художник, что называется, создавал портрет с натуры.

— Представляешь, если это настоящие размеры трехглазика? — помолчав, выдавил Логан, мужественно пытаясь улыбнуться.

— Все может быть… По крайней мере, мы идем оттуда, а не туда.

— Лишь бы только нам не пришлось об этом пожалеть.

Они поспешили убраться подальше от украшенного скульптурой входа. Рядом с акустическим забором бежала гладкая дорога. В свете фонаря Хостин не разглядел, из чего она сделана; главное, что шагать по ровному покрытию было весьма удобно — а идти придется быстро, ведь к полуночи предстоит решить, двигаться дальше или поворачивать назад, к клыкастым трехглазым воротам.