— Можно не передавать то, что мы уже напечатали, — предложил дон Кристао. — Мы всегда можем ввести это обратно в компьютер. К тому же этого так мало.

Боскинья повернулась к епископу.

— Я знала, что это будет трудно.

Епископ презрительно усмехнулся.

— Трудно.

— Надеюсь, вы хорошо подумаете, прежде чем отказаться от…

— Отказаться! — возмутился епископ. — Вы считаете, я дурак? Я, может быть, ненавижу псевдорелигию этих безбожников, Глашатаев Мертвых, но если это единственный путь, который Бог открыл нам для того, чтобы спасти жизненно важные документы церкви, то я был бы плохим слугой Господа, если бы я позволил своей гордости помешать мне воспользоваться им. Мы еще не определили, какие файлы важнее, и это потребует несколько минут, но я надеюсь, что Дети Разума оставят нам достаточно времени для того, чтобы передать документы.

— Сколько времени вам понадобится? — спросил дон Кристао.

— Немного. Я думаю, не больше десяти минут.

Боскинья была приятно удивлена. Она опасалась, что епископ будет настаивать на том, чтобы отправить все свои файлы раньше Детей Разума — чтобы лишний раз утвердить превосходство епископата перед монастырем.

— Благодарю вас, — сказал дон Кристао, целуя протянутую ему руку.

Епископ холодно посмотрел на Боскинью.

— Не надо так удивляться, мэр Боскинья. Дети Разума работают с помощью мирского знания, поэтому они больше зависят от мирских машин. Мать-Церковь имеет дело с духовными сущностями, поэтому мы используем общественные компьютеры только для рутинных задач. К тому же мы так старомодны и до сих пор храним в соборе десятки настоящих бумажных Библий в кожаных обложках, так что Межзвездному Конгрессу не удастся лишить нас слова Господня.

Он недобро усмехнулся. Боскинья весело улыбнулась ему в ответ.

— Небольшой вопрос, — сказал дон Кристао. — Когда наши файлы будут уничтожены, а мы вновь скопируем их в память из файлов Глашатая, что может помешать Конгрессу сделать это еще раз? И еще, и еще?

— Это самое трудное, — ответила Боскинья. — Это зависит от того, чего хочет добиться Конгресс. Может быть, они и не будут стирать наши файлы. Может быть, они продемонстрируют свою власть и немедленно восстановят самые необходимые. Раз я не представляю, за что нас наказывают, как я могу сказать, как далеко они пойдут? Если они оставят нам хоть какой-то способ остаться верными, то, конечно, мы останемся уязвимыми для таких операций.

— Но что, если по какой-то причине они решили считать нас восставшими?

— В крайнем случае мы могли бы скопировать все обратно в местные компьютеры и отключить ансибл.