– Значит, – подхватил Алек, – затевается что-то серьезное.
Макс смерил его взглядом, в котором причудливо мешались насмешка и уважение.
– Сам допетрил?
– Лина. Она иногда…
Макс явно собирался приказать, чтобы он и Лина поменьше болтали о том, что девушка узнает во время своих мысленных путешествий.
– Что-то серьезное затевается, верно? – поинтересовался Алек. Макс кивнул.
– Очень серьезное, – пробормотал он. – Более чем…
Старший повернулся, с отвращением покосился в туман.
– Очень, – прошептал он.
Внизу раздались тихие голоса, скрип ворот, и из Полесья вышел конный отряд человек в сто. Копыта лошадей были замотаны мягкими тряпками, оружие не звякало. Алек свесился через стену, рассматривая происходящее. Когда воины растаяли в тумане, он покосился на друга. Макс ответил ему невозмутимым взглядом.
– Похоже, ты не удивлен, – сказал Алек.
Макс пожал плечами.
Алек проснулся рано утром от ощущения деловитой суеты, охватившей Полесье. Стараясь не разбудить Лину, он встал и оделся. Прошелся по городку, сделал вывод, что добрая половина его собирается в путь. Алек сходил искупался и вернулся на сеновал, жены уже не было. Он отправился по мысленному следу и на башне ворот набрел на Майнуса. Наставник провожал мысленным взором обоз с охраной, направлявшийся в глубь земель воличей.
– Наставник…
Майнус вздрогнул, поднял голову.
– Алек? Хорошо закрылся, тебя почти не видно.
– Что происходит?
– Кто слепой, я или ты? Как видишь, женщины, дети, старики и серьезно раненые отправляются… куда подальше.