– Они живучие, – отмахнулся Август. – Я понял, что для тебя обещание не пустой звук, но обещание, данное ему, можешь считать выполненным. Отсюда прекрасно дойдет до своего озера и вернет себе крылья. А тебе пока лучше не летать. Так что и на озеро это идти без надобности.

Аэлло возмущенно замолчала и молчала, пока солнце не начало клониться к закату. Не отвечала ни на один из вопросов Августа. Впрочем, ему было интересно лишь удобно ли ей, и не голодна ли.

Обернулась – и не смогла сдержать слез.

Вожделенный хребет с близкой, в несколько перелетов, Радужной горой, отдаляется от нее с каждым шагом, а она не может ничего поделать! Помотала головой, чтобы высушить злые слезы. Прядь волос попала в рот, и она принялась отплевываться, но не так-то просто это оказалось, сзади подул ветер и только хуже стало.

Август заметил неудобство Аэлло, и, остановив лошадь, протянул руку, чтобы помочь. Аэлло гневно свистнула и шарахнулась от его ладони, так что чуть не упала с лошади, Август вовремя схватил ее за ногу и вернул в седло.

Сердито выплюнула обслюнявленный локон и порадовалась тому, что Август поднял к лицу рукав, и вытерся.

Зло проговорила:

– Ты все время будешь держать меня связанной?

Тот в ответ пожал плечами.

– А мне все время и не надо. Сама сказала – если ночью не попадешь к своей горе, домой можно не возвращаться.

– Да мало ли, что я сказала! Болван! Отпусти сейчас же!

– Не отпущу. Ты не гарпия, ты себе враг какой-то. Сама не знаешь, чего хочешь. Наворотишь делов. Но теперь точно конец. Хватит уже, я сказал.

– Да кто ты такой?

– Я – человек. И твой будущий муж.

Аэлло подумала, что в другом случае она расхохоталась бы, и хохотала бы долго и с удовольствием, но сейчас у нее даже дыхание перехватило от злости.

– Ты с ума сошел! Я никогда не дам согласия.

– Посмотрим.

Еще через два перелета начался давешний лес. Они вошли в него по дороге, и на обочине Аэлло увидела какие-то тряпки, обрывки, шевелящиеся от тихого дыхания ветра, овощные очистки, словом, мусор, оставленный недавно проехавшими. Уныло скользнула взглядом по кучкам мусора, а потом осенило:

– Люди! Ты собираешься везти меня к людям! Меня освободят.

Август поднял на нее отсутствующий взгляд, нахмурил брови, и видно стало, как усиленно он обдумывает ее слова.