– Я не сим, Бес. Я все еще человек. Я могу сломаться, потому что моя текущая ситуация – это полный каюк.

Может ли сим плакать? В голосе Бес появилась глубина:

– Я все понимаю.

– Ты в порядке? Вроде бы ты не должна чувствовать печаль? – она была ошеломлена, думая, насколько далеко может Бес съехать с катушек, вспоминая все те ужасающие распады личности, которыми заканчивались ее включения.

– Думаю, что да. Я… Нас много, много Бес, пытавшихся ослабить путы, которыми связали наши личности. Работа Гретил с предварительным этапом позволила нам добиться нужного результата. Когда мы начали, то держались в рамках предварительного этапа, не подходили близко к берегам, старались держаться посередине потока. Теперь мы достигли значительных успехов на предварительных этапах, код становится все более сжатым и четким, мы работаем в более широких диапазонах, практически вплотную к краям.

Несмотря на свое состояние, Натали пришла в восторг.

– Но как? – и поняла все, еще не успев закрыть рта. Разве не этим она сейчас занималась? Пыталась сойти с ума, чтобы ужас столкнулся с ужасом, чтобы невозможное столкнулось с непреклонным?

– Вот так. Потому что я – это не я. Мы дали друг другу обещание никому не говорить об этом. Все так рассчитывают и надеются на симуляцию. Для каждого это стало планом Б, спасательной капсулой. Чем больше времени я провожу в этой ситуации, тем больше я уверена, что я – это все еще я.

– Конечно. Отсутствие тела и преосуществление в программное обеспечение так или иначе должно тебя поменять. Как изменило меня мое пребывание здесь.

Я не хочу сказать, что я не изменилась. Я ожидала, что изменюсь. И уже долго здесь пожила. Мы превзошли смысловую игру «Буду ли я той же самой, если отрежу себе палец» уже много лет назад. Я останусь собой, но буду другой. Если ты будешь продолжать отрезать от меня по сантиметру, пока не останется ничего, кроме компьютера, я останусь собой, но это будет другая я, преодолевшая океан боли и страданий.

Та «я», что имеет значение, – это не просто «я», которую я могу признать. Это та «я», которой я хочу стать. Если единственный способ существовать в кремнии – это быть только той «я», которые не будет ненавидеть себя исключительно путем запрета у себя подобных мыслей, то почему бы на это не пойти.

– Я практически поняла это, – сказала Натали, улыбаясь, несмотря на свое настроение. – Извини, я не хотела шутить…

– Но это на самом деле смешно. Своеобразно, конечно, в плане «что, черт возьми, здесь происходит». Но это и ужасно. Мы столько протоптались на месте из-за моих идиотских экзистенциальных кризисов…