Он притащился сюда, чтобы выплакаться, – в безопасное место, где можно очиститься, освободиться от чувств, все еще переполнявших его после порки. Как бы не так. Стыд и гнев, казалось, намертво прикипели к его костям. Без них он стал бы пустым – опрокинутым сосудом, ожидающим, чтобы его наполнили новым содержанием. Мозг подумал о том, что будет дальше, и ощутил, будто переступает какой-то внутренний порог. Революция всегда была его идеей, но теперь, впервые за все это время, она стала неизбежной и реальной, сделалась частью его существа. Как мудрость, следующая за знанием. Теперь ненависть текла внутри него, наращивая на его потрепанный дух кожу и мышцы, чтобы он вновь стал здоровым.

– Мозг! – прогремел над болотом гулкий голос. – Мозг, ты где?

Кроха шел к нему вброд, расплескивая воду. Для нормалов его вид был устрашающим; по их стандартам красоты глаза должны быть большими, черты лица симметричными, кожа чистой. Любое нарушение пропорций кажется нормалам безобразным, поскольку говорит о генетических нарушениях. Нечистая кожа является признаком заболевания. Звериные черты пробуждают наследственную память о первобытных хищниках. Все направлено на воспроизводство, на обеспечение жизнеспособности потомства. Все ради выживания. На генетическом уровне чумное поколение заставило остальную часть человечества глубоко всмотреться в вопросы жизни и смерти.

Мальчик-гигант остановился. Его рога окружало облако гнуса, словно символизируя разъяренные мысли.

– Пес умер.

Сердце Мозга копьем пронзила боль. Внутри он был не менее уязвим, чем снаружи.

– Как это произошло?

– Мистер Рукер говорит, что он повесился в тюрьме.

Мозг хрипло перевел дыхание. Его омывала бесконечная пелена звуков болота: лягушки-быки утробно рыгали в своих тайных убежищах, в окаймляющих озеро зарослях рогоза крякали дикие утки. Пес был мертв, и все его надежды на справедливый мир умерли вместе с ним.

«Прости, друг», – подумал Мозг.

– Ты говорил, они будут давить на нас до тех пор, пока мы что-нибудь с этим не сделаем, – сказал Кроха.

Мозг кивнул. На каждое действие – равное по силе и противоположное по направленности ответное действие.

– Я готов.

Радостно заулыбавшись, Кроха вмазал кулаком по своей открытой ладони:

– Давно пора!

– Но мы еще не готовы.

– Ты научил меня терпению! – прорычал Кроха. – Ты научил меня революции!

– Да. Чтобы мы могли все вместе взяться за дело и создать справедливый мир.

– Я по-прежнему верю в революцию, но моему терпению приходит конец.

– Треть из нас еще не готовы сражаться, – сказал Мозг.