– Десять минут до прыжка, – полушепотом сообщил Грегорович.

Кира помчалась в рубку. Вошла – Фалькони, Нильсен и Хоус обернулись к ней.

Лейтенант был бледен, лицо суровое. Выглядел еще хуже, чем накануне.

– Что происходит? Зачем мы останавливались? – спросила Кира.

– Меняем курс, – ответил Фалькони.

– Да, но почему? Мы же только что покинули систему.

Фалькони жестом указал на привычную голограмму в центре комнаты – карту систему Жукхи.

– В том-то и дело. Медузы забивают связь по всему региону, и мы все еще в сфере действия глушителей. А значит, никто не видел, как мы вышли из сверхсветового, а поскольку свет от «Рогатки» до Жукхи будет добираться больше суток…

– Никто не знает, где мы.

Фалькони подхватил:

– И какое-то время не будет знать. Сенсоры, предназначенные для сверхсветового, не могут засечь объект в нормальном пространстве, так что гады, которые гонятся за нами, пролетят мимо и не увидят нас, разве что…

– Разве что мы настолько невезучие, что они вздумают выйти из сверхсветового пространства и проверить, – подхватила Нильсен.

Хоус нахмурился:

– С чего бы? Нет никаких причин.

Фалькони глянул на Киру исподлобья:

– По крайней мере, таков наш план. Ждем, пока медузы и жути пронесутся мимо, а потом метнемся в другую сторону.

Кира нахмурилась почти так же, как Хоус:

– Но… но разве их приборы не обнаружат нас, как только мы выйдем из зоны глушения?

– Не должны, – сказал Фалькони. – Вряд ли медузы хотят, чтобы все жути прознали про тебя, про Посох Синевы да и вообще про Жукху. Скорее всего, те медузы, которые гонятся за нами, продолжат глушить связь, а значит, смогут отслеживать объекты в сверхсветовом лишь на малой дистанции.

Кира все же сомневалась: