За мостом река делала поворот; вокруг выходящих на поверхность камней пенилась вода и тоже скапливался мусор. Дальше по течению кусты на берегах все еще стояли наполовину в воде. И почти на пределе ее видимости располагался канал, по которому отводили воду в крепостной ров.

Раз уж тут был такой напор воды, в этот канал явно должны были выводить стоки из крепости. Прямо на глазах у Тирты, наблюдавшей за бурной водой, течение то и дело выдергивало отдельные обломки, застрявшие среди камней, и начинало кружить их, подбрасывать или колыхать. Возможно, это им пригодится…

К тому моменту, как наступили сумерки и она разбудила сокольника, – а Алона трогать не стала, пусть спит, – у нее сложился план, сомнительный и рискованный, но разве вся их затея не была рискованной? Сокольник выслушал ее предложение и, к некоторому ее удивлению и вящей гордости, согласился.

– Войти под камнями… – Он внимательно осмотрел место действия, которое Тирта изучала всю вторую половину дня. – Да, это возможно. И похоже, это единственный способ пробраться туда незаметно. Замаскировавшись по возможности под мусор.

– Ты умеешь плавать?

Тирта знала, что, хоть ее саму и не назовешь повелительницей вод, она вполне может справиться, прячась за плывущими ветками.

– Мы служили матросами на сулькарских кораблях, – ответил сокольник. – А эти воины берут на борт лишь того, кто способен позаботиться о себе среди ветра и волн. Лошадей придется оставить здесь. Пытаться протащить их по воде… ну нет.

– Фалгон пойдет. – Неожиданно раздавшийся голос Алона заставил их вздрогнуть. Они дружно обернулись и посмотрели на мальчика.

– Фалгон? – переспросила Тирта.

– Вы зовете его торгианом. Он привязался ко мне, – просто ответил Алон. – А если пойдет он, пойдут и пони, потому что он силен и они последуют за вожаком.

Тирта не удивилась. Торгианы славились тем, что сами выбирают хозяина и служат ему до смерти.

– Это может не сработать, – предупредила она. – Мы ищем способ пробраться в крепость, возможно, через сток, через какой-нибудь тесный проход, куда лошади не смогут за нами последовать.

– Да, – согласился Алон. – Но он подождет поблизости, и пони вместе с ним. Они нам понадобятся потом, попозже.

– И ты подождешь с ними, – обрадовалась Тирта.

Ей не хотелось брать с собой Алона туда, где их может ждать ловушка. Он еще совсем дитя. Нет уж, пускай остается с лошадьми. Ей так будет намного спокойнее.

– Нет, я вам понадоблюсь. – Он произнес это так властно и убедительно, что все возражения Тирты заглохли.

И потому, когда они в сумерках спустились к каменистому участку реки, Алон, как и три лошади, шел с ними. Они примостились у кромки воды и торопливо, насколько это позволяла темнота, соорудили из обломков узкие плоты и погрузили на них бо́льшую часть вещей, в том числе и одежду. Когда они вошли в воду, такую холодную, что все невольно ахнули, сокол взлетел и направился к главной башне руин. После нескольких шагов вброд они легли грудью на плоты и, подгребая ногами, чтобы плыть прямо, доверились мощному течению.