И снова рычание.

– Только попробуй не поехать, Герик, и ты узнаешь, что твоя клятва значит куда больше, чем ты думал, давая ее. Вы поедете туда, куда я скажу и когда я пожелаю.

И снова на какое-то время стало тихо. Тирта обнаружила, что хоть она и лишена теперь физических чувств, но все равно отчетливо осознает все, что творится вокруг нее. Этот Герик не испугался, нет. Он немного побаивался того, кого называл лордом, но его острый и хитрый ум, жестокий и безжалостный, всячески изворачивался, чтобы найти путь к свободе. И возможно, наихудшим и наиболее откровенным вариантом, который приходил в голову бандиту, было убийство.

Однако пока что он готов был притворяться, будто всецело подчиняется чужой воле. Тирта услышала стук копыт по камню. Несколько мгновений спустя ее подняли; она внутренне напряглась, ожидая нового приступа боли, – нет, должно быть, она была права. Ее тело умерло, и теперь не важно, насколько грубо обращаются с ее обмякшей плотью и сломанными костями. Она ничего не ощущала, кроме того, что действительно лежит на спине у пони и что ее к этой спине привязали.

Алон не издавал ни звука. Тирта подумала: уж не бежал ли он снова в то укрытие, которое обнаружил во время нападения на ферму? Но он точно не сделался невидимым, ведь бандиты говорили о нем как о добыче, которую предстоит везти.

Отряд поехал под дождем куда-то на восток, оставив, должно быть, позади покойника. Тирта понятия не имела, что случилось со злосчастным Рудиком, но в чем она не сомневалась, так это в том, что путь сокольника завершился, как и путь того истерзанного подобия человека, которого они привели, чтобы попытаться ограбить ее.

Тирта не ощущала связавших ее веревок, и в конце концов ей удалось снова сбежать из скорлупы своей внутренней сущности и погрузиться обратно во мрак. И все же она не была свободна. Даже в смерти эта шкатулка была с ней, и Тирта начала думать, что отныне будет пребывать в виде духа, пока существует шкатулка, либо пока эта вещь не вернется к тому, кому принадлежит по праву.

Но что за женскую фигуру она видела в своем сознании – ту, которую птица называла Нинутрой? Если птица улетела из крепости за помощью, помощь не пришла. Тирта подумала: что же произошло, когда Нирел и Алон вытащили ее из разрушенной потайной комнаты? Но все это было теперь каким-то далеким и не имело для нее особого значения. Ей приходилось лишь ждать и надеяться, что ожидание не станет слишком долгим, до последней встречи, на которой раз и навсегда выяснится, может ли клятва крови выстоять против смерти, и помогут ли эти узы совладать с Тьмой.