Птицу, улетевшую в бурю? При чем тут птица? Пускай себе летит! Тирта попыталась вернуться в блаженное ничто.

– Посланец. Они идут!

Ей было все равно. Мимолетной Силы, которую принесло это прикосновение, не хватало, чтобы удержать ее. Она снова погрузилась в темноту.

Но там не было по-настоящему темно. И дождь больше не хлестал ее по лицу. Где-то не слишком далеко должен был гореть огонь, потому что она видела рыжеватое свечение, но не могла повернуть голову, чтобы отыскать его источник. Ее немигающий взгляд упирался в грубый камень. Должно быть, они укрылись в пещере.

Это могла быть одна из множества подобных стоянок, насколько позволяло судить ее слабое соприкосновение с миром живых. Тирта лежала, глядя вверх, на этот камень. Быть может, умирающим или мертвым снится жизнь, и это как раз такой сон. Ее радовало, что боль ушла и что, похоже, между нею и реальным миром, как и нереальным, встала какая-то преграда.

– Тирта! – И снова ее зовут обратно, медленно и раздосадованно подумала она. – Ты очнулась, я знаю! – В призыве чувствовался гнев. Алон словно колотил в дверь, которая отказывалась отвориться перед ним. – Птица – она там. В ночи! Я дважды слышал ее голос! Они идут! Этот Темный – он знает об этом, он попытается меня использовать!

Но в Тирте не сохранилось ничего, способного ответить. Что бы ни двигало Алоном, для нее это не имело никакого значения. Между нею и огнем возникла какая-то тень, и над девушкой нависла высокая фигура. Тень подалась вперед, и глаза Тирты, шевельнувшись, увидели голову в шлеме и лицо, отчасти скрытое темнотой. Рядом с первой возникла вторая тень – кого-то подтащили к ней, как того несчастного пленника, которого пытались заставить забрать у нее шкатулку, только этот силуэт был меньше и тоньше.

– Господин, да он свихнулся от страха. Ты только глянь на его лицо.

– Да, глянь на него, Герик! У этого бродяжки, на которого вы хотели поохотиться забавы ради, в одном мизинце больше Силы, чем ты способен призвать, размахивая этим своим мечом! Свихнулся? Как бы не так! Он прячется – прячется! Но есть парочка фокусов, чтобы выковырять его из укрытия, как выковыривают из панциря краба, сваренного на пару!

Грубые, тяжелые руки легли на плечи маленькой тени и швырнули ее на колени рядом с ней.

– Я думал, он ценен для тебя, господин, и никто из нас его и пальцем не тронул. Но раз ты хочешь рискнуть им…

– Бывают моменты, Герик, когда приходится играть по-крупному. Я не думаю, что этим мальчишкой будут рисковать. Он – другое наследие. Среди ему подобных друг на друга не охотятся. Это может уменьшить его ценность. Однако ради нашей цели можно и рискнуть. Эта падаль нас задерживает, а время сейчас играет против нас. За этой добычей охотимся не мы одни, и уж поверь мне, Герик, среди охотников есть те, с кем тебе не захочется встречаться. – От тени донесся смех, низкий и полный презрения. – Ну же!