Тирта снова подумала о той женщине – не для того, чтобы просить, это было уже не в ее власти. Если эта Нинутра была главной действующей Силой, которая привела гис в движение, то конец всему положит ее Сила, там и тогда, когда она пожелает. А потом, конечно же, придет свобода; но, возможно, хотя у нее нет больше тела, способного сражаться, впереди еще ждет последняя битва.

16

16

Возможно, время и смерть не договорились о месте встречи; а может, дело было в том, что она, даже умерев, все еще была привязана к тому миру, который знала. Тирта дрейфовала между местом, где она не знала ничего и пребывала в покое, и смутным осознанием того, что происходит вокруг. А вокруг были ливень и буря, ветер, хлещущий по земле, неистовые молнии, но все буйство непогоды не заставило отряд отступить. Даже в наихудшие моменты люди просто ехали вперед, словно в погожий день.

Соприкасаясь с внешним миром, Тирта смутно улавливала блуждающие обрывки не принадлежащих ей мыслей. Она не пыталась собрать их или обдумать, но знала, что те, что едут рядом с ней, не едины. Там были страх, гнев, мрачное раздражение – но страх преобладал. Это чувство набирало силу и устремлялось в одном направлении – к вожаку, чьи приказы отправили их в путь.

Во время одного из своих слабых соприкосновений с миром она оказалась захвачена и ошеломлена, но не смутной эманацией кого-то из тех, кто захватил ее в плен, а куда более энергичной и требовательной Силой.

– Тирта! – Ей словно крикнули в самое ухо в попытке разбудить, и сознание ее сделалось куда острее, чем за все время, прошедшее с момента схватки за шкатулку, что лежала сейчас у нее на груди. – Тирта!

Этот отыскавший ее зов придал ей сил, заставил очнуться и укрепил.

– Ты жива… – Это было скорее требование, чем вопрос. – Ты жива!

Что за глупость! И все же та ее частица, что способна была откликнуться на зов, не могла сказать, что это неправда. И Тирта задумалась: а может, то, что она не освобождена от гиса и обязана хранить доверенное, поддерживает тлеющий в ней огонек жизни?

Тот, кто ищет ее, – не Великий, разрушивший их тюрьму. И не командующий отрядом Темный лорд. Сокольник мертв. Алон?

И тут же, как будто она спросила об этом вслух, последовал ответ, безмолвный, но безошибочный. Мальчик жив, и он не отступил в свое внутреннее убежище настолько далеко, откуда не мог бы добраться до нее.

– Куда?..

Оказалось, что задать даже начало вопроса невероятно утомительно. Оставьте мертвую или почти мертвую в покое, она не желала, чтобы ее связывала чья-то воля.

– На восток. – Похоже, ей не требовалось формулировать законченную мысль, чтобы Алон уловил смысл, не вполне внятный даже ей самой. – Здесь Темный – он уверен, что я в его власти. Но я дважды видел ту птицу!