Дэйн явственно слышал озадаченность в его голосе.

По интеркому побежал быстрый разговор:

– Мы все еще поднимаемся на максимальной тяге?

– Да, но тогда как…

– Отставить треп! – резко сказал Рип, и его непривычная грубость подчеркнула напряженность момента.

Молчание.

«Королева Солнца» вздрогнула и вроде бы замедлилась, будто на что-то налетев, но Дэйн знал, что при такой скорости столкновение с чем-нибудь твердым разрушило бы корабль.

Снова открылись пылевые экраны, и образ внешнего мира мигнул и стабилизировался. Это походило на вытянутый смерч пламени, несущийся над облаками и сеткой молний Геспериды IV – темным фоном ослепительной вспышки.

– Огонь бластера, два-девяносто отметка тринадцать, удаление девяносто километров.

Голос Лоссина звучал странно – почти пронзительно. Страх это или возбуждение? Дэйн ощутил струйку пота, стекающую с брови, и подумал, что скорее страх.

– Девяносто! – крикнул Штоц по интеркому.

Дэйн вспомнил, что им неизвестно, насколько мощны коллоидные бластеры. Эта информация была строго засекречена Космической полицией. Теперь у них есть основания для оценок, и эти оценки куда хуже, чем кто-нибудь мог предполагать.

– Чуть ближе попадут – и мы сваримся, – пискнула Туе.

Дэйн поднял голову, увидел ее огромные желтые глаза, увидел, как напрягся ее гребень. Он нехотя кивнул. Если они ощутили эффект промаха на девяносто километров, то пройди луч ближе – от «Королевы» останется пар и замерзающие капли металла.

Дэйн обернулся к экрану, где расплывался факел от оружия пиратов. Какие же у них теперь шансы?

– Неплохо бы нам уйти подальше, – вдруг сказал Штоц. – Меньше атмосферы – меньше ударная волна и поперечное рассеивание.

– Пока еще не можем, – сдавленным голосом ответил Рип. – Выше – значит медленнее и больше времени у них, чтобы взять нас в прицел. Я веду нас на еще один виток, чтобы затеряться в электромагнитном излучении целанитовых полей. Все равно в такой адской магнитной буре им не навести луч точно.

Дэйн и Туе смотрели у себя на экранах, как он, произнося эти слова, одновременно выполнял то, что говорил, и дал реверс реактивных двигателей, удерживая «Королеву» на более низкой и быстрой орбите.

Подвеска Дэйна щелкнула, когда ускорение упало до нуля. Невесомость. Атавистическая часть его мозга в панике вздрогнула, узнав два самых древних кошмара: атаку хищника и падение.

Это чувство резко обострилось на миг, когда проснулась пси-связь. Появились они все четверо, но почти сразу же исчезли.