– Ничего не выйдет, – попытался сказать Северин, но слова застряли в его горле.

Несомненно, ничего не выйдет.

Несомненно, в нем и в его воле по сути заключалось нечто, что наделяло лиру могуществом.

Руслан провел окровавленными пальцами по струнам, и Северину не оставалось ничего, как наблюдать, как одна из тугих и сияющих струн прогнулась под прикосновением запятнанной кровью Северина золотой руки.

Поначалу его охватило облегчение.

Руслан не мог сыграть на лире, даже при помощи его крови.

Однако кровь Северина на струнах все-таки сотворила нечто.

До него донесся негромкий гул. Он расплывался вокруг, словно полоска чернил в стакане воды. Воздух вокруг них наполнился мерцанием.

Деревья наверху задрожали, крошечные листья дождем посыпались на золотые ступени. Золотые кинжалы попадали вниз. Стоявшие рядом с ним мертвые солдаты Падшего Дома громко выдохнули и съежились.

– Лайла! – вскричала Зофья.

Нет, – подумал Северин. Он откинул голову, отчаянно желая увидеть ее. И заметил, что Лайла резко падает вперед, ее голова бьется о камни.

– Это работает, – лихорадочно пробормотал Руслан. – Я знал.

Северин отпихнул от себя ботинок Руслана и успел встать на колени, прежде чем Руслан снова схватил его.

Северин завопил, но не расслышал собственного крика из-за оглушительного шума крови, раздававшегося у него в голове. Аромат апельсинов исчез, сменившись запахом слез. Весь мир сжался до картинки перед его глазами.

Лайла распростерлась на земле, слабо шевелясь. Кровь лилась из ее носа и ушей, стекая по каменным ступеням. Гипнос приподнял ее голову. Энрике мрачно смотрел на Северина.

Нет. Это совсем не то, что мне обещали.