Ён поскорее завернулся в халат, повязав его слабым узлом. Ноги сунул в маленькие сандалии. Пятки не поместились.

Он потянул за плетеную скобу – скрип надолго застрял в ушах. Длинный коридор неравномерно освещали примитивные лампы, покрытые сетчатыми решетками, что волдырями выступали из массивных поперечных балок. Дверь, собранная из досок и подбитая снизу металлической пластиной, захлопнулась от сквозняка, слившись с десятками таких же дверей.

Халат не спасал от озноба. Резкий кашель перевернул свистящие легкие. От спазмов загудело в голове, словно тысячи насекомых прогрызали путь наружу.

Он заглянул в помещение напротив: перевернутые кровати и сложенные в стопку отсыревшие матрацы. Следующая комнатушка была забита пустыми коробками из-под фильтров-мембран для очистки воды. Другие случайные коморки, которые он не проходил мимо, тоже не содержали чего-то интересного.

Коридор поворачивал под прямым углом. За поворотом – бессчетное множество туалетных кабинок из натянутых матерчатых перегородок для разделения бачков с крышками. За ними брал начало зал с трехъярусными кроватями для сотен, а может, и тысяч людей.

«Заброшенное бомбоубежище», – сообразил Ён. Осознать эту мысль ему помешал кашель, после которого начался приступ чесотки. Разодрав себя в кровь, усилием воли заставил остановиться.

Облупленный указатель с изображением палочек, воткнутых в миску, подсказал, что в следующем секторе будет что-то связанное с едой. Может, там он найдет кого-нибудь?

Столовая пустовала. По длинным столам, уходящим в сгущающуюся тьму, угадывались ее невероятные размеры. Одинокий светильник очерчивал холодный подрагивающий круг над краем стола с задвинутыми под него пластиковыми стульями. У стойки с аппетитными картинками десертов гудели аппараты. Их широкие пасти, с дозаторами пищевых смесей в глотках, были забрызганы засохшей белковой кашей. Потеки тянулись до густо залитого пола.

Металлический поднос брякнул раскатисто, что отозвалось внутри какой-то безнадегой. Вода в одноразовом стакане пахла канализационными трубами. Ён брезгливо поводил ложкой по бесформенной комкообразной жиже: загустин92 закончился.

Он затолкал в себя две ложки. Желудок напрягся и вытолкнул содержимое. Воняющий нечистотами кровавый гной, вперемешку с белковой массой, до краев наполнил выемки в подносе. Ён опрокинул в себя стакан воды. Внутренности обожгло, будто он выпил кислоту. Мучительный порыв было не сдержать, и его опять стошнило. Со рвотой он выплюнул передние зубы.

«Я умираю, разваливаюсь на части», – подумал он, проведя по волосам. Колтун застрял в закоченевших пальцах.