Села, опустив ноги на пушистый ковёр, и прильнула к окну, чтобы лучше рассмотреть сказочный вид. Дилижанс как раз въехал в деревню. Небольшие домики с красными крышами стояли прямо на воде, в спокойной бухте. Укреплённые сваи просматривались до самого дна, а на нём лежали разноцветные камешки. Солнце играло с этим чудом лучами и превращало прозрачную толщу воды в радужные переливы.

По хлипким на вид мостикам ходили люди в светлых одеждах, смеющиеся и красивые. Они вытягивали длинные нити из сверкающей воды, ставили сети и поправляли палками крупные поплавки. Спокойное бирюзово-изумрудное море будто бы испаряло искрящуюся благодать: с берега на мосты запрыгивали дети, почти голые, в одних коротких штанах и цветочных венках на макушках. Они ловили ракушки и морских звёзд, играли на дудочках и пели.

Из груди выбило воздух, потому что дилижанс наехал на пригорок, и стал медленно подниматься наверх — в прибрежную часть поселения. Здесь дома стояли на земле, но совершенно отличались от тех, что я видела в реальности. Не добротные каменные здания, а деревянные избушки, срубленные из тонких брусьев. Казалось, они имели только крышу: огромные, от пола до потолка, окна заменяли стены. Сквозь них гулял солёный бриз, раздувая парусами разноцветные лёгкие ткани. Тонкие двери были открыты настежь, вход прикрывался гирляндами из ракушек, и над всей деревеней звенел задорный перестук.

И люди, огромное количество людей, настоящее человеческое море! Вот группа девушек в цветастых платьях хохочет у прилавка с диковинными фруктами, дальше трое полуголых парней снимают бумажные фонари и рябиновые бусы, натянутые между домами, рядом дворник сгребает метлой огарки свечей — Ночь Красной Луны здесь отмечали с размахом. Ещё дальше продают свежую рыбу, ярких пташек в клетках, ленты и шкатулки. Прилично одетые господа торгуются у коновязи, мелькают одежды, шляпы и счастливые лица. Экипаж ехал так быстро, что я едва успевала рассмотреть город.

У ряда из трёх святилищ — я не разобрала, каких именно, — прямо на земле сидят музыканты и наигрывают задорный ритм. Вокруг танцуют удивительно светлые, почти белые рудвики. Шелковистые кисточки на ушах подпрыгивают в такт.

Едва глаза привыкли к экзотической картине, как экипаж пыхнул, издал скрипящий звук и остановился напротив хлебного прилавка с развалом булочек, пирожных и кренделей. Желудок призывно заурчал и отозвался судорогой при виде еды. Я положила ладони на стекло и придвинулась ближе. Румяными боками залюбовалась не меньше, чем фантастической иллюзией наведённого сна, но обзор очень неудачно закрыл подъезжающий всадник. Мужчина спрыгнул с коня, подошёл к торговцу и о чём-то с ним заговорил.