— Белая королева для наследника Батора, — прошептал над моим ухом Ренуард. — Вот такой вы должны быть, госпожа Ностра. Молодой и хохочущей девушкой, а не чопорной прорицательницей Квертинда.

Я раскраснелась от мороза и внезапной близости мужского тела, и даже немного растерялась. Дверной проём нависал над нами, как рама для картины волнительного мгновения. Золотая лепнина по краю, а в центре — снежный вальс. Золотые пряди у лица Ренуарда Батора, и прозрачный холод льда в его радужках… Наречённый король поймал меня в силки своих глаз и пылкой фантазии. И я с желанием подчинилась, разделила с ним смелую мечту. Когда чаша духовных сил полна до краёв, мы готовы тратиться на иллюзорные глупости, идти на поводу у воображения. Я задрожала — то ли от холода, то ли от заразительной решимости своего спутника, но внутри пылал жар. Тот самый огонь юности, который толкает к глупостям — ведь я была немногим старше Ренуарда!

— А вот и один из коршунов, — испортил момент Его Сиятельство и перевёл взгляд куда-то мне за спину. — Чу! — он сделал страшные глаза. — Судя по его намерениям, этот стязатель собирается разорвать сначала меня. Должно быть, принял за конкурента. Не уверен, что готов пострадать за короткое объятие.

Я обернулась.

В библиотеку вошёл Грэхам. Чудесная картина резко превратилась в дурную театральную постановку, участницей которой я себя почувствовала. Понадеялась, что Грэхаму достанет такта превратить всё в милый фарс, но в тёмных провалах глаз слишком отчётливо пульсировало раздражение. Его лицо было в этот момент средоточением усталости и безумства. На секунду мне даже почудилась алая магия Толмунда, проступающая сквозь лакированный паркет.

— Вы нахал, — стыдливо отчитала я Ренуарда. — И понятия не имеете о его намерениях!

Не знаю, что предало мне решимости прямо сказать то, о чём я думала весь вечер. Наверное, близость Грэхама или непонятный страх, хлынувший по моим венам. Даже книги заголосили одновременно, перебивая звуки шагов экзарха и тихий смех Батора.

— А вы, значит, имеете? — прищурился Ренуард, очевидно, заподозрив меня в легкомыслии. — Выходит, слухи не врут, и мой отец немного запоздал со сводничеством. Вы уже определились с выбором защитника.

— Надеюсь, ваше сердце не разбито? — не стала отпираться я.

— Врёте, — неожиданно выдал нахал. — Вы, как и любая женщина, надеетесь, что за короткий срок успели оставить неизгладимый след в моей судьбе. А я, чтобы не оскорбить ваших надежд, признаю, что вы всё же запали в душу, госпожа Ностра.

— Неужели короткого объятия вам достаточно? — нарочито рассмеялась я. — Хорошо, я вам поверю. Вы ведь уже сделали обо мне вывод, как о наивной доверчивой особе, нужно его оправдывать. И что же вы намерены делать, господин Батор?