— Послушай, Сирена, — я схватила подругу за плечи и хорошенько встряхнула. — Это очень плохой способ донести до Лонима свои претензии. Лучше выскажи ему всё в лицо! Поругай его, не знаю… дай пощечину.

— Как вульгарно, — она ладошками стукнула меня по рукам, высвобождаясь. — Я хочу, чтобы он понял, что может меня потерять. По-настоящему потерять. Он думает, что лучше него я никого не найду. Так вот, я докажу, что он не прав.

— Но он прав! — очевидно заключила я и сразу же пояснила открывшей от возмущения рот подруге: — В смысле, он прав в том, что ты избалованная и капризная. Это не плохо, просто… просто ты не сможешь жить в Таххарии-Хан. Жестокие обычаи, походные условия, выжженная трава степей и бесконечное выживание, — я попыталась вспомнить что-то ещё о стране варваров, но на ум ничего не приходило, поэтому я коротко резюмировала. — Сирена, ты совершаешь глупость!

— Знаешь, что! — всё-таки возмутилась серебристая лилия. — Не тебе мне говорить о глупостях! С тех пор, как выяснилась правда о твоей матери, ты только и делаешь, что их совершаешь! Я хотя бы имею мотив! Я могу стать амирьей — королевой Таххарии-Хан! Меня будут почитать, уважать и славить! Паломники будут нести дары к моим ногам, а таххарийцы склонять головы при моём появлении! И никто! — она подняла вверх пальчик. — Никто не посмеет сказать, что я ему мешаю или требую слишком много внимания!

— Очень красивая теория, — парировала я. — Но ты быстро передумаешь, когда начнёшь спать на шкурах и питаться недожаренным мясом. Не говоря уже о том, что со свободой можешь распрощаться. Этот дикарь не любит, когда ему перечат.

— Я сумею его обуздать! — хмыкнула Сирена, и я надула щёки.

Вот как с ней разговаривать? Леди Эстель не имела понятия даже о жизни простолюдинов Квертинда, не говоря уже о нравах дикарей. Как можно быть настолько… самоуверенной?!

Палатка очередной раз пыхнула, выплюнув густое облако дыма с пеплом. Золотистые пластины на её стенах зашатались, глухо захлопали о плотный войлок. Проходящий мимо рудвик ухнул и споро припустил в сторону ёлок — подальше от ахатвари. Весьма мудрое решение, рассудила я. Что происходило внутри я не знала, но надеялась, что вошедших девушек не поджаривали на вертеле под ритуальные песни. В любом случае, проверять лично мне не хотелось.

— Идём, — схватила я подругу за рукав.

Удалось сдвинуть почти на пять шагов прежде, чем Сирена превратилась в упрямого капрана, уперевшись ногами.

— Вы уходите? — спросила замёрзшая тоненькая целительница, что стояла за нами.

— Да! — выпалила я.