Мне всегда нравилось, когда Каас был таким — увлечённым, искренним и простым. С ним всегда было легко и весело. Или легко и грустно. Но сейчас ни одно его слово не отзывалось в моей душе. Кажется, день здорово вымотал меня. А ещё я каждой клеточкой, физически ощущала присутствие Джера.

— Нет, — устало выдохнула я. — В тебе я не сомневаюсь.

— Сейчас и в нём перестанешь, — понятливо кивнул стязатель. — Готова выйти?

Я не была готова. Совершенно точно. Но отсюда был только один выход, и я кивнула. Кажется, слишком медленно, но Каасу этого хватило и он вышел первым. Я поплелась следом, проверяя застёжку на ремне колчана. Она была застёгнута идеально, но я снова и снова пробегалась по ней пальцами, боясь поднять глаза. Шла я наугад, почти брела, сосредоточив все мысли на кончиках пальцев. Передо мной маячила спина стязателя, и я осмелилась посмотреть на его затылок. Сырой воздух всё сильнее пах грозой и пылью, далёкий раскат хлопнул где-то над морем, и по небу пробежала вспышка.

— Кирмос лин де Блайт, — вдруг произнёс Каас, и я вздрогнула. — Я думал, сентиментальность вам чужда. Как глупо и опрометчиво довериться юной мейлори.

Я выглянула из-за плеча Кааса. Джер стоял, отвернувшись, и смотрел на Кроуниц. Город вывесок и фонарей светился своими огнями сквозь редеющий туман. Хмурое небо ещё сильнее поблекло перед рассветом, темнота стала серой. Руки ментор чёрного паука сложил за спиной, и я даже разглядела, что он покручивает своё кольцо.

— Знаете, один уважаемый мною человек любит повторять, что не стоит недооценивать опасность человечности, — продолжил стязатель. — И, сколько я живу, снова и снова убеждаюсь в его правоте. Вы тоже знакомы с ним.

Опасность человечности… В памяти зашевелились почти забытые воспоминания, картинки другой жизни, которой я когда-то жила. Джер повернул голову, и я с трудом подавила желание снова спрятаться за спину Кааса. Попыталась сглотнуть тугой ком в горле, но тело отказывалось мне подчиняться. Я пошевелила пальцами, разминая их. Вдобавок ко всему снова громыхнул гром. Плохо. Если начнётся дождь, оперение стрел намокнет и это не пойдёт на пользу точности.

— Странно, что я ещё жив, — после короткой паузы усмехнулся Каас. — Коллеги рассказывали, что вы мгновенно казните всех, кто сомневается в вашем авторитете. Должно быть, вы знаете, что моя жизнь мало стоит в масштабах политики королевства. В отличие от вашей, Чёрный Консул.

— Хорошо разбираетесь в политике, стязатель? — кинул через плечо Джермонд. — Вы присягнули служить Иверийской династии. Защищать Квертинд.