– Расскажи мне о церемонии запуска «После– Жизни».
– Она прошла именно так, как я ее задумывал.
Рейзер видела церемонию на «ПослеЖизни
– Но Лиацея Кальфи погибла, – сказала Рейзер.
Алеф ничего не ответил. Ей нужно было задать вопрос.
– Расскажи мне о смерти Лиацеи Кальфи. Расскажи мне, как… нет…
Она постепенно училась формулировать вопросы, в то время как Алеф вырабатывал в себе умение отвечать свободно.
– Чтобы «ПослеЖизнь» была успешной, церемонии следовало быть не просто зрелищем. Анализ мероприятий, посвященных запуску проектов, показал, что оптимальное вовлечение потребует большего, чем эффектное представление полезного изобретения.
Его взгляд метался даже более стремительно, чем обычно. Не значило ли это, что Алеф лжет? Рейзер вспомнила, с каким страданием он реагировал на насмешки и предательство Пайревы. Возможно, его получится поймать на противоречии. Если Алеф был способен поверить, что Пайрева его любила, несмотря на ее очевидное отвращение к нему, значит, он легко мог убедить себя в правдивости такого грандиозного заблуждения.
– Я проанализировал биографии множества индивидов на предмет эмпатии, которую вызывает история их жизни. Моя пьютерия сравнивала их личные данные с сопоставимыми данными из Песни. Их истории перерабатывались, чтобы оптимизировать эмоциональную идентификацию и эмпатическую реакцию. У истории Лиацеи Кальфи было наибольшее количество совпадений с идеальной моделью. Во время церемонии для ее корабля было избрано такое положение в формации, чтобы мы могли привлечь внимание ко взрыву и в то же время не выводить его на первый план. Между результатом и предсказаниями нашей модели была допустимая разница в три процента.
Рейзер была шокирована, но в то же время испытывала странный восторг.
– Что? Ты убил ее?
– Нет.
– Ты
– Да.
Рейзер была убеждена, что он в это верит. Но не начинала ли и она сама верить Алефу?
– Давай сделаем перерыв, Алеф. Ты ни о чем не спрашивал меня. Разве тебе не хочется поговорить о чем-то другом?