– Чего ты хочешь от меня? Я сдался. Я сказал тебе об этом.

– Думаешь, я хоть на миг в это поверил? Когда научишься лгать столь же талантливо, как научился недоговаривать, и столь умело, чтобы обмануть меня, зови. У меня есть дела поважнее.

– Скажи мне, где она! Просто скажи!

Голос Зрящего сорвался на крик, – и это заставило Палача, уже закрывшего глаза, лениво приподнять веки.

– Ого. Сколько экспрессии, – слова сочились ядовитой иронией, почти концентрировавшейся в воздухе и капавшей на деревянный пол. – Что, треснула броня? Ложь вообще ненадёжный щит… особенно для тех, кто лжи предпочитает недоговорки.

Арон молчал. Глаза его были выше, но со стороны могло показаться, что это Палач смотрит на Зрящего сверху вниз; смотрит, как взрослые глядят на завравшегося ребёнка, безуспешно пытающегося скрыть собственную ложь. И, завидев в глазах брата мольбу, Лиар сощурился, чтобы в детских радужках под тёмными ресницами эхом мелькнуло странное выражение.

– Считай, что она уже у Зельды. И можешь за неё не волноваться, – молвил Палач с мягкостью, так ему несвойственной. – Только я имею право причинять ей боль.

Мольба исчезла из глаз Арона в тот же миг, как девочка, лишившись сознания, начала сползать со стула. Метнувшись вперёд, амадэй успел подхватить Лив прежде, чем та упала, и, удобнее устроив её на руках, сдержанно произнёс:

– Надеюсь, вы увидели достаточно.

Иллюзионист шагнул за границу круга, скрывавшего Мастеров от вражеских глаз. Посмотрел на беззащитное лицо Лив, утратившее всякое сходство с тем, кто совсем недавно вещал устами ребёнка.

– Весьма, – изрёк он. – Представление оказалось зрелищным, могу вас поздравить… и, что бы вы ни говорили, это было необходимо.

Арон обвёл взглядом его коллег. Посмотрел на Иллюзиониста, ожидая окончания фразы, задавая немой вопрос.

Конечно же, амадэй уже знал ответ. Но волшебник всё равно произнёс его вслух.

– Пока не увидишь это своими глазами, – сказал Мастер Вермиллион, когда-то Морли, – скорее для себя, чем для кого бы то ни было ещё, – у тебя не возникает такого желания это уничтожить.

* * *

Когда Алексас широким шагом вошёл в гостиную, Таша смотрела на серебряный таз с водой, который Ларон водрузил прямо посреди комнаты. Рядом ждали двое Основателей – и двое из тех троих, кому сейчас предстояло отправиться в логово Зельды.

– Все в сборе, – молвил Герланд, когда приёмный сын занял место рядом с ним. – Чудно.

Таша коснулась янтарной подвески на шее, словно пытаясь нащупать серебристый ключ, застывший в солнечном камне. Привычка, привитая с детства, когда в поисках успокоения она трогала мамину подвеску с корвольфом… хотя подарок Советника едва ли мог подарить ей успокоение.