– Ну так поплыли. Я покажу тебе, где найти свою смерть. А потом вернусь и расскажу всем свежую байку.

– Поплыли, – коротко сказал парень.

– Я с вами! – гаркнул великан-южанин, про которого все забыли.

Тусклый свет фонарей и разгульный галдеж остались позади. Гондола шла в грязной дымке испарений, туман облепил лампу на носу лодки, где стоял высокий брюнет. Его неожиданные компаньоны сидели на лавках и вглядывались во мглу. На корме орудовал длинным веслом глиняный гондольер – низкорослый угловатый голем.

Они миновали пустую деревню, долгое время ползли вдоль лесистого берега. Видели плоты с забинтованными покойниками, слышали крик летучих мышей.

– Ты ведь шаман, колдун, по-вашему? – неожиданно спросил южанин. – Колдовство за версту чую.

Парень помедлил с ответом:

– Я ученик колдуна. Но когда-нибудь у меня будет свой фамильяр. И свое место в Совете.

– В совете чего?

Парень не ответил.

– И что ты сейчас колдуешь? Эй, молчун! Да я ведь так, чтобы беседу поддержать!

– Тебе было бы не до беседы, если бы я немножко не облегчил наше путешествие.

Туча комаров накинулась на людей в лодке, и великан замахал руками.

– Ага, ага, понял! Ух и голодные твари! Ну-ка снова пошамань, отгони!.. У-уф… – Комары отступили, потеряв к людям интерес. – Вот это, я понимаю, магия! Лучшая магия на Реке! – Южанин захохотал, и парень невольно улыбнулся.

– А как звать, ученик колдуна?

– Георг Нэй. Из Полиса.

– А я Матут. Из племени Нуму-Хиба. А ты у нас кто? – Матут наклонился вперед и хлопнул бритоголового по колену.

– Не важно, – буркнул тот.

– Ну, не важно так не важно. Не будет твоего имени в песнях о великом Матуте.