— Ну да, это всего лишь начало. — Детские ручки неловко тасовали большую колоду. — Разве ты не знала?

— Нет. Нет, я думала... Пожалуй, я решила, что это конец.

— Фу, глупости. Если бы меня не похитили, я не прошла бы Обучение, а без Обучения я не смогла бы принести сейчас новость, что все и вправду начинается; так что все правильно, теперь-то понимаешь?

Софи наблюдала, как Лайлак тасует карты, роняет некоторые и засовывает их обратно в колоду, словно пародируя бережные манипуляции с ними. Она пыталась вообразить, какую жизнь вела Лайлак, но не смогла.

— Ты когда-нибудь скучала по мне, Лайлак?

Та, не отвлекаясь, дернула плечом.

— Готово. — Она протянула колоду Софи. — Следуй за ними. — Софи неспешно взяла карты, и тут Лайлак словно бы впервые ее увидела с момента своего прихода — увидела по-настоящему. — Софи. Не грусти. Все это куда громадней, чем ты думаешь. — Она накрыла своей рукой руку Софи. — Да, и там есть фонтан — или водопад, я уже забыла, — в нем можно умыться; такой прозрачный и холодный как лед, и... все это куда, куда громадней, чем ты думаешь!

Лайлак спустилась с кровати.

— Ты спи теперь. Мне нужно идти.

— Куда? Я не усну, Лайлак.

— Ты уснешь. Ты теперь можешь; потому что я проснулась.

— Да?

Софи медленно откинулась на подушки, которые взбила для нее Лайлак.

— Я ведь украла твой сон, — повторила Лайлак, и в улыбке ее вновь промелькнул секрет, — но теперь я проснулась, и ты можешь спать.

Софи, охваченная усталостью, сжала в руке карты.

— Куда ты собралась? Сейчас темно и холодно.

Лайлак вздрогнула, но сказала только:

— Спи. — Она встала на цыпочки возле высокой кровати, отвела от щеки Софи светлую прядь и легонько коснулась ее губами: — Спи.

Лайлак бесшумно пересекла комнату, на пороге бросила на мать прощальный взгляд и вышла в темный холодный коридор. Дверь за ней закрылась.

Софи лежала, уставив взгляд в глухой прямоугольник двери. Третья свеча оплыла и с шипением и треском погасла. С картами в руках Софи глубже зарылась в одеяла и стеганые покрывала, думая, — а может, и не думая, вовсе не думая, но уж точно чувствуя, — что Лайлак в чем-то ее обманывала, по крайней мере вводила в заблуждение; но только в чем?