Мы еще посидели, но ночь больше ничем не пугала нас. Вскоре Джойсан уронила голову мне на плечо, уснула. Я коснулся губами ее мягких волос, вдохнул запах трав, которыми она мыла голову.

– Джойсан… – Мне так много хотелось ей сказать… но нельзя, и с губ сорвалось только имя.

Когда я укладывал ее на одеяло, она проснулась и хотела сесть.

– Лежи. – Я укутал ее потеплее. – Я буду сторожить первым. Доброй ночи, моя госпожа.

– Хорошо.

И больше ничего, кроме тихого дыхания.

Я сидел, не выпуская из рук меча, смотрел на звезды. Облака порвались, летели редкими клочьями, и я с облегчением подумал, что хоть дождя можно не опасаться.

Я хотел дать Джойсан выспаться до утра, но ночь тянулась долго, и мне пришлось, чтобы не уснуть, подняться и обойти по кругу наш маленький лагерь. Мне давно не выпадало спокойной ночи, да и дневной путь отнял много сил. Поняв, что засыпаю на ходу, я решился ее разбудить.

Она встрепенулась от первого легкого прикосновения к плечу. А я не успел даже толком растянуться на одеялах, как сон овладел мной.

Сон… и сновидения. Та тяга вернулась. Во сне я был легок, как пух, и быстр, как мысль, и несся навстречу горам, от которых так упорно бежал днем. Там, знал я, лежит все, чего я желал и мог пожелать. Там конец трудов, там мой дом. Меня тянуло туда, как железо к магниту, я знал и дорогу, и цель. Она была близка… близка.

Звук ударил в уши – как грохот огромных крыльев над головой. Меня отчаянно трясли.

– Керован, проснись!

Я как дурак захлопал глазами, обнаружив, что стою на ногах с мешком в одной руке и мечом в другой. Джойсан загораживала мне дорогу, вцепившись в плечи.

– Что?..

Я выронил мешок, вложил в ножны меч. Мир покачнулся и выровнялся, и я понял, что успел обойти костер и направлялся к склону, на который мы вчера поднялись. Меня тянуло туда до крика, пот проступил на лбу – так трудно было не отбросить в сторону жену, не броситься бегом.

– Ты прошел сквозь огонь, Керован.

Ее маленькие ладони на моих плечах дрожали, но держали крепко.

– Я тебя звала, хотела остановить, но ты шагнул прямо сквозь костер. Обжегся?

Только увидев разбросанные угли и свой обгорелый плащ, я ощутил жар. Опустился наземь и осмотрел копыта, но они были слишком тверды, чтобы обгореть. В который раз приходилось благодарить судьбу, что ступни у меня не как у людей.

Джойсан вытащила из огня горящий сук и подала мне. А сама, встав на колени, взяла меня за лодыжку.