Вестибюль отеля мог бы вместить в себя всю площадь Первой Централ Плаза. Химическая зелень кричащих цветов цеплялась за массивные колонны, поднимаясь к расписанным фресками потолкам. Огромные аквариумы кишели разными видами гентехорганизмов, и я впервые мог наблюдать морских обитателей: гигантских зубастых рыб с огромными ротищами, крошечных особей акул с десятками плавников, даже миниатюрных русалок с гуманоидными лицами и длинными, сужающимися книзу хвостами.

Зал казино представлял собой вселенную игровых автоматов и трехмерных покерных лабораторий, а вокруг с важным видом расхаживали пижоны, выставляя напоказ татуировки с дорогими логотипами, покрывающие светящуюся кожу (в темноте они походили на неоновых рыбок). Всего через тридцать секунд мне пришлось отключить распознавание лиц – от натиска профильных картинок, подкатов, гифок и персонализированных трехмерных аватаров, которые парили в воздухе вместо юзеров, мне стало некомфортно. По залу казино носились шотботы в виде Барби на колесиках, из грудей которых гремела музыка. Продолжали петь джекпоты, дым и пар от электронных сигарет окатывали воздух, а обдолбанные старики, плотно сидящие на кокаине, дергались за бархатными игровыми столами зеленого цвета, сверкающими в миазмах, точно драгоценные камни. Газели с высокими шеями в ожерельях из жемчуга размером с мячи для гольфа отирались возле русских, которые щеголяли визорами, украшенными бриллиантами и золотом, и костюмами с леопардовыми принтами. Я засек нескольких игроков, пытающихся потихоньку передавать данные, и одного из них вышвырнул вышибала с бицепсами из титанового сплава.

В самой гуще событий мы обнаружили бар в форме подковы и заказали там шампанское со льдом и кубиками ароматного хмеля, которые наполнили наши бокалы цветом и запахом. Барменша была настолько хорошо проспонсирована, что ее татуировки едва не ослепили нас своим флуоресцентным светом; она настойчиво предлагала шоты Водки двойная сила кофеина чоко-локо™, реклама которой размещалась прямо над ее декольте.

Две женщины, такие сверкающие и влажные на вид, словно нефтяные пятна, подошли к Барнаби и принялись над ним ворковать. Они проводили длинными бледными руками по его шерсти, пощелкивая на него хорошенькими розовыми язычками, и, подавшись вперед, демонстрировали холмики грудей. Я уже начал чувствовать себя не в своей тарелке и хотел было попросить их распить со мной бутылочку, как вдруг на мое запястье опустилась чья-то рука.

Ухоженные ногти. Облупившаяся голографическая краска. Красивые кутикулы. Я обернулся и проследил за рукой до запястья, увидев плечо, шею, а затем хорошенькое личико в форме сердечка.