– Модели по вызову, – пояснила девушка, даже не потрудившись понизить голос до шепота.

– Будь осторожен, иначе они опустошат твои банковские счета до того, как ты успеешь сказать им свой пин-код. – Оба андроида разом отпрянули. На какую-то долю секунды их силикон (или из чего они там были сделаны) задрожал, а губы, казалось, искривили две хмурые гримасы.

– Отвали, Аммония.

– Я Александрия. И нет, спасибо. Не сегодня. – Новенькая мило улыбнулась, едва они развернулись и ускакали прочь, скрежеща бедрами, как дворники на ветровом стекле при сильном ветре. – Кстати, меня зовут не Александрия, – сказала она, как только они ушли. – Я Марджори. Они все никак не запомнят. Должно быть, у них какие-то неполадки в микросхемах.

Она уселась на стул рядом со мной. У нее были короткие, прямо остриженные волосы, достающие ей до челюсти, и живые глаза медового цвета. Маленький, слегка заостренный подбородок, точь-в-точь как у Эвалин. Подавшись вперед, чтобы заказать у бармена напиток, она выпалила кучу слов на местном жаргоне, которого я не понимал.

– Так ты здесь работаешь? – спросил я, и она кивнула.

– Ну, то есть не совсем здесь. В клубе под названием «ЭкСтази» вниз по Стрип. – Она попыталась вдохнуть пар из трубки, но не почувствовала ничего, кроме свиста выходящего воздуха. – У тебя картриджа, случаем, не найдется? А то мой закончился.

– Увы, – ответил я.

Она вздохнула.

– Ну и ладно. Все равно это мерзко. Но я уже подсела на Вишневые конфеты. – Она сунула трубку в карман. – Хочешь пойти со мной?

– За вапорайзером?

Она закатила глаза. Мы были так близко, что я мог видеть, как за ее левым зрачком поблескивает чип сетчатки, окрашивая его в серый цвет.

– Нет, слизняк ты эдакий. Просто забавы ради. Я хотела сказать, может, ты хочешь пойти в клуб «ЭкСтази»?

Я пошел. Но я не мог оставить мысли об Эвалин. Было странно сейчас чувствовать себя виноватым (хоть мы никогда и не встречались, она все же умудрилась порвать со мной), но именно так я себя и чувствовал. Кроме того, я не мог бросить Малыша Тима и Барнаби.

– Извини, – ответил я. – Я с друзьями.

Она моргнула. Ее тушь слегка припорошила щеки.

– Что-то не похоже.

Я обернулся. Она была права: Малыш Тим и Барнаби смылись и, держу пари, побежали за девушками легкого поведения.

А затем, прежде чем я успел придумать еще какой-нибудь предлог, она просунула между моих бедер руку, наклонилась и поцеловала меня. Ее язык был нетерпеливым, быстрым и отчаянным, точно какое-то живое существо.

– Пойдем, – сказала она таким хрипловатым голосом. – Давай повеселимся.