Спирит Эрики звучал все отчетливее, приближался, а потом пропал совсем.

Почему-то в первый момент, когда это случилось, Кейн показалось, что ее ударили.

Оглушили чем-то тяжелым.

Оглядываясь назад, Кейн потом и сама понимала, что поступила глупо – запаниковала, не продумала собственные действия. Но в тот момент она хотела только успеть вопреки всему. Найти Эрику там, где слышала ее в последний момент.

Сделать то, что так и не сумела годы назад, когда Эрика корчилась на каменном полу, а спирит уродовал ее тело.

Помочь.

Спасти.

Полет на пределе скорости изматывал, но Кейн торопилась, расходовала спирит, не подумав и не считаясь с тем, кто его услышит. Новый архетип омывал ее волной, и было что-то освобождающее в том, чтобы так рисковать, не считаясь с последствиями.

Она слишком понадеялась на то, что оторвалась от гибрида.

Тот вынырнул из облаков Грандвейв снова, совершенно неожиданно, и его песня зазвучала совсем близко. Кейн увидела деформированный отросток спирита, похожий на лапу, и едва успела от него увернуться.

Лапа загребла в горсть осколки схем, и гибрид издал пронзительный, нечеловеческий крик.

Кейн замешкалась, создавая атакующий заряд, и из лапы брызнули нити спирта – тонкие и гибкие, они пробили летающую сферу целиком, разорвали ее, как бумажный шарик.

Кейн почувствовала свист в ушах, осколки брызнули в лицо.

Скулу резануло болью. Потом что-то ударило ее в спину, выбило воздух из легких, в глазах потемнело.

Когда Кейн снова смогла осознавать себя, вокруг было тихо, только звучала та самая бессловесная песня. Кейн лежала на спине гибрида – на спрессованных схемах, странном переплетении форм, в которых угадывались иногда человеческие: кисти рук, абрис колена, чье-то лицо.

Рядом с Кейн, практически полностью поглощенный гибридом, сидел Стерлинг. От него немного осталось – гибрид пророс в него полностью, только волосы оставались настоящими, еще не успели превратиться в спирит, и от этого становилось особенно страшно.

Кейн только в тот момент поняла, что, оказывается, не верила в его смерть. Оказывается, подсознательно все еще надеялась, что он выжил.

Стерлинг никогда ей не нравился, он принес много горя Линнел, и не только Линнел, и все же было что-то очень неправильное в его смерти. Он наверняка не верил, что может закончить так: с его-то влиянием и его деньгами.

А оказалось, что убила его одна-единственная ошибка.

Гибрид пророс в него, превратил в фантома и начал поглощать: казалось, что тело Стерлинга плавилось, оплывало, как свеча, и Кейн мимоходом подумала: «вот, оказывается, как они едят».