– Это касается аварии на «Трели».

Кейн вздрогнула, застыла на пороге, не в состоянии уйти. Джек понял ее, молча сжал плечо и шепнул, чтобы только она слышала:

– Можно и послушать, что он скажет. А потом уйдем.

Она слишком многое ему рассказала – о Линнел, о том, как росла. О том, как приходила на самую верхнюю платформу, когда отключали защитные купола, и ловила дождь ладонями.

Каменный дом в Цитадели тогда был как тюремная камера.

Кейн обернулась:

– Я предпочту поговорить в твоем кабинете.

* * *

Кабинет отца почти не изменился: мебель из красного дерева, высокие стрельчатые окна и тяжелые темные портьеры, массивные шкафы с книгами – все осталось прежним. Резной секретер с аккуратными ящичками. Высокий витой светильник возле стола. Запах дерева и бумаги.

В детстве Кейн нравилось придумывать истории про эту комнату – казалось, что в ящичках прячутся таинственные волшебные медиаторы, а в столе хранятся карты сокровищ Древних Городов.

Кейн не разрешалось приходить к отцу в кабинет, но она все равно пробиралась, когда невыносимыми становились бесконечные уроки этикета и рассказы о том, что ждало ее в будущем. Когда слишком давил унылый серый город за окном. Почему-то в детстве Цитадель воспринималась именно так – до Университета и до того, как Кейн по-настоящему полюбила свой город.

– Навевает воспоминания? – отец сел за стол, аккуратно отодвинув стул, сложил руки на столешнице перед собой. Кивком указал на два кресла напротив.

Джек подчеркнуто небрежно устроился слева, и именно эта небрежность выдавала его нервозность с головой.

Кейн села рядом, привычно сложила руки на коленях:

– Аварией на «Трели» занимается жандармерия. Если ты скрываешь информацию о преступнике, ты нарушаешь закон.

– Ты думаешь, меня это пугает, Анна?

– Раньше ты не опускался до преступлений.

– Это не первый секрет, который я могу сохранить.

Но он не собирался его хранить – иначе он никогда не позвал бы Кейн. Отец был готов променять информацию на что-то, что ему было от нее нужно.

– И сколько стоит этот ваш секрет? – спросил Джек. – Может, скинете немного для дочки?