Рэ Вон встал рядом с Нагилем и тоже ждал. Вон Гюн посмотрел сперва на него, потом опустил взгляд к сгорбленной фигуре капитана.

— Я уверен, что Дракон не станет убивать тебя, Мун Нагиль, — сказал он, стискивая в руках опустевший кубок.

Нагиль и Рэ Вон выдохнули одновременно:

— Что?

— Будь она хоть самой прекрасной женщиной на свете, капитан, нет смысла рисковать своей силой, — надавил Вон Гюн. — Дракон — все, что сдерживает Тоётоми, все, что есть у нас! Я не позволю тебе решать судьбу всей страны из-за своих прихотей.

— Это не прихоть!

Рэ Вон шагнул ближе к генералу и договорил, дрожа всем телом:

— Дракон убьет его, если Сон Йонг погибнет, и вы потеряете и Великого Зверя, и капитана!

Вон Гюн бросил кубок в сторону.

— Я не давал слово предателю страны! Тебе, выродок, не снесли голову, только потому что я хочу, чтобы ты вернулся к Тоётоми и передал ему слова короля: «Вас не пощадят ни покровители Японии, ни ваш император, ни любая другая сила, и мы сожжем ваш флот и всех ваших людей»!

Нагиль вскочил с циновок и одним рывком отодвинул Рэ Вона с глаз генерала. Он мог бы придушить осоловелого Вон Гюна своими руками, не прибегая к помощи Дракона, но обошелся короткой фразой.

— Я не подчиняюсь вам, генерал Вон Гюн, — прошипел Нагиль. — Не забывайтесь, я и мои люди не служат королю более. Я поступлю так, как велит мне мой долг, а потом верну Чосону свободу.

Вон Гюн побледнел от ярости, кровь сошла с лица, он вскинул руку, чтобы ударить Нагиля, но Нагиль кивнул застывшему Рэ Вону и ушел из шатра. Он сказал все, что нужно, и услышал все, что хотел. Больше задерживаться в стане генерала не было смысла.

— Ты не посмеешь, капитан! — ревел ему вслед Вон Гюн. — Тебя казнят за измену, тебя и твоего брата-предателя!

Нагиль и Рэ Вон молча уходили из лагеря, провожаемые косыми взглядами уцелевших после битвы воинов.

— Скажи Тоётоми, что я приду к нему на закате, — велел Нагиль, оглядываясь через плечо на шагающего за ним Рэ Вона. — До тех пор пусть не сходит с места и даже не смотрит в сторону Конджу.

Он остановился у берега реки, где порозовевшая от крови вода пенилась и шипела у самых ног. Рэ Вон молчал.

— Если он хотя бы пальцем тронет Сон Йонг, — договорил Нагиль, слова вырывались прямо из груди и сгорали в воздухе, — я собственноручно вырежу ему сердце и скормлю Дракону.

* * *