Алена слушала рассказ о разговоре, перевернувший все мои представления о людях, которых я считал самыми близкими в этом мире. Молча, не прерывая. Только один раз она дернулась, услышав о планах заделавшегося свахой Литвинова, но тут же упрямо вздернула подбородок, больше ничем не выдав своих эмоций. И лишь когда я замолчал, она пошевелилась. Ласково провела рукой по моим взлохмаченным волосам и, коснувшись губами щеки, неожиданно сморщилась:

– Колешься. Бриться пора… – Может, и пора, да самостоятельно я до сих пор не брился. Со здешними брадобреями такой необходимости просто не возникало. Я сконфуженно развел руками, признаваясь в своем неумении, на что Алена только хмыкнула.

– Зато я умею. Матушка научила, – сообщила она, к моему изумлению.

– А тебе-то это зачем? – спросил я.

– У батюшки после «хорошего» вечера наутро обычно руки дрожат, – с улыбкой пояснила Алена. – Вот чтобы не рисковать, она его в такие дни и бреет. Говорит, лучше похмельный муж, чем мертвый. Ну и меня научила… на всякий случай. Так как, идем в ванную?

– Ага, – кивнул я. – Будем считать это репетицией.

На этих словах Алена катастрофически покраснела, но ничего не сказала. Просто поднялась со стула и потянула меня в ванную. Впрочем, приступить к эксперименту сразу нам не удалось. Сначала мы решили принять душ, и вот тут-то и выяснилось, что в супружеской жизни, оказывается, есть много моментов, помимо бритья, которые стоит порепетировать.

Идею с «уходом в монастырь» предложила Алена. Точнее, узнав, что я намерен убраться из Новгорода во избежание ненужных встреч со всякими родовитыми, на полном серьезе заявила, что чем ждать моих редких да тайных визитов, ей проще в монастырь уйти. И жизнь, дескать, там спокойнее, и искусов меньше, да к тому же «всяких болванов мужского пола в женских монастырях не привечают».

Критику принял, осознал и раскаялся. Но предложение уйти со мной на «Мурене» в долгое путешествие Алене пришлось чуть ли не клещами добывать. Сюр полный! Я бы и сам рад схватить ее в охапку и никуда не отпускать, а тут адвокатом дьявола пришлось работать.

– И как ты собираешься объяснить свое решение маме?

– Договоримся. Мама умная и добрая.

Ну, наверное… надеюсь. Хотелось бы, чтобы потенциальная теща оказалась именно такой.

– А что скажет папа, вернувшись из рейса и обнаружив полное отсутствие наличия в доме любимой дочки?

– Вот уж папа должен понять! Сам в свое время маму из родного дома умыкнул!

Я бы и согласился с таким рассуждением, с огромной радостью… Да только воровал папа маму, а у него украдут дочку. Как-то меня сомнение берет, что аналогия здесь уместна и Григорий Алексеевич обрадуется подобному продолжению семейной традиции.