– Он подтвердил их существование? – спросил инспектор.

– Не вполне. Скорее допустил, чем подтвердил. Вы же знаете святого Иссэна! Для него весь мир – иллюзия. Спроси у него, чёрен ли ворон, так он и в этом не уверен! Но то, что Ловкач – хитобан, подтвердил другой человек.

– Подробности, – велел Сэки Осаму, помахивая рисунком. – Все до последних мелочей. Если добытые вами сведения избавят меня от необходимости допрашивать этих негодяев с утра до вечера, я куплю вам третий плащ.

Мой рассказ затянулся. Велено же: до последних мелочей! За это время, желая промочить пересохшую глотку, я выпил весь чай, который пили до моего прихода, и еще три чашки свежего. В иной ситуации господин Сэки не преминул бы выдать мне по порицанию за каждую каплю. Но сейчас он молчал и слушал.

Молчал и инспектор, только пыхтел все громче.

– Значит, выносил ценности в зубах? – наконец произнес он. – Да, это многое объясняет. Залетаем ночью в усадьбу, поверх забора, проникаем в дом… Летаем под потолком, висим в углах. Кто тебя заприметит, а? Людям не свойственно, находясь у себя дома, глядеть вверх. Да еще ночью, когда коридоры пусты, а в комнатах все спят! Теперь понятно, почему он не возился с запорами.

– У вас есть причины сомневаться в признании тюремщика? – спросил старший дознаватель. – Прямые? Косвенные? Любые!

– Нет, – доложил я.

– Вы уверены?

– Да, Сэки-сан. По-моему, он был счастлив облегчить душу.

– Даже зная о вероятном наказании?

– Даже так. Он больше не мог носить этот ужас в себе. Я стал для него милостью богов.

– Для нас тоже, – хмыкнул инспектор. – Сегодня же мы покинем эту мерзкую дыру! Сэки-сан, мы в долгу у господина Торюмона. Он поделился с нами новостями, поделитесь и вы с ним.

Я вздрогнул. Переполнен событиями своей поездки в Акаяму, я и думать забыл, что на острове тоже могут происходить какие-то события.

– Тело нашли, – господин Сэки был краток. – Тело Ловкача.

___________________________________

[1] Час Лошади: от двенадцати до двух часов дня. Час Овцы: от двух до четырех.