Если я выпью вино Ёми, то никогда не смогу оставить Хиро. Никогда не смогу покинуть его владения.

– Рэн? – окликнул Хиро.

Мои ладони сомкнулись вокруг чаши, я не могла пошевелиться. Жрец и служительницы святилища молча наблюдали.

– Прости, – прошептала я. – Я немного… Мне кажется…

– Ты боишься? – спросил Хиро.

Я не ответила, глядя на море ожидающих лиц. Зеницы мертвых сияли ярко-белым в кромешной тьме.

– Не беспокойся о них. – Хиро повернул меня к себе. – Все в порядке, Рэн. Я знаю, что все происходит слишком быстро. И понимаю, что это сбивает с толку.

Я посмотрела на священника и стоящую за ним юную жрицу: оба таращились на нас, глаза их тоже были белыми и выжидающими. Хиро шагнул вперед, загородив от меня всех прочих.

– Не беспокойся ни о ком другом, – сказал он. – Просто смотри на меня. Расскажи, чего боишься, и я обо всем позабочусь. Я могу дать тебе все на свете.

Я покачала головой.

– Я…

Моя холодная кровь кипела под тяжелым кимоно. Я не видела ничего, кроме белых глаз покойников, круглых очков священника, блестящих в свете свечи, маленькой девочки позади него и чашки, дрожащей в моих руках. Мне хотелось, чтобы тьма раскрыла пасть и поглотила меня.

– Рэн, дыши, – подсказал Хиро. Его руки лежали на моем лице словно раскаленный уголь. Я должна быть холодной будто труп, а не таять под одеждой. Я чувствовала себя как Юки-онна, когда ее кости рассыпались в прах.

– Рэн! – Хиро впился ногтями в мои щеки.

– Я хочу, чтобы здесь был Нивен, – выговорила я наконец.

Как только я это произнесла, ощущение неминуемой гибели исчезло, ночной воздух Ёми высушил пот на лбу. Жених уронил руки.

– Я не должна была отсылать брата, – продолжила я.

Хиро отстранился, его размытое в полутьме лицо скрывали тени.

– Жалеешь о том, что согласилась выйти за меня замуж? Ты это хочешь сказать? – бросил он так тихо и уязвленно.

– Нет! – воскликнула я и взяла его за руку, но та безжизненно повисла. – Я хочу стать твоей женой! Но прошу, сначала выпусти брата и кицунэ. Они должны быть здесь.